Ход Дома Дарракарион

Трамис, Морской Дворец

  Два болта одновременно вонзились в правый край мишени. С недовольным лицом, Дарак поочередно зацепил тетивы арбалета за крюк на поясе и перезарядил его.
  — Калеб Вичи стрелял именно так, дуплетом. Ну, во всяком случае, так говорят те легионеры, которые его и схватили, — прокомментировал сидящий в кресле рядом со стрелком Урракс.
  — И куда его привела такая стрельба? — Коффин навел арбалет на мишень и снова выстрелил двумя болтами. На этот раз, оба ушли сильно выше, — Кажется, второй болт мешает полету первого. К тому же, я не понимаю, зачем мне сразу стрелять двумя? — продолжил он, перезаряжая свое оружие.
  — Возможно для того, чтобы вернее убить врага? — заметил Урракс.
  Дарак усмехнулся.
  — Мне это не требуется, — сказал он, выстрелив в мишень. Болт вонзился в самый ее центр, — А если цель не умрет после первого выстрела... — второй болт вонзился рядом с предыдущим, — Хорошее оружие, но не для дилетанта.
  — А я-то думал, что ты только мечник, а ты еще и стрелять умеешь, — удивился Дарракарион.
  Дарак развернулся к своему собеседнику.
  — Вот тут-то ты и неправ. Это мечем я владею просто отлично. А вот с арбалетом мне равных нет. Ну, и с ножами, — добавил Коффин и, резко развернувшись бросил в мишень один из метательных ножей, до этого висевший у него на поясе. Тот встрял прямо между двумя болтами в центре мишени.
  — Многогранная ты личность, скажу я тебе. И скромная, — в шутку подметил Урракс.
  — Это просто факт. Но, ты же притащил меня сюда не для того, чтобы сыпать мне похвалы, не так ли? — с этими словами, Генерал-Капитан Стражей Республики сел в кресло рядом с драконидом.
  — Угадал. Мне нужен был предлог для того, чтобы переговорить с тобой один на один. Удалось что-то со Стражами сделать?
  Дарак устало посмотрел на своего собеседника.
  — А ты как думаешь? Конечно же нет. Своим людям я могу доверить что угодно, еще три компании можно считать более-менее надежными, но семь оставшихся...
  — Все те же отбросы? — разочарованно спросил Государственный Секретарь.
  Коффин вздохнул.
  — Даже хуже, чем были. Хотя, не на много. Всех путных людей мы уже выявили, а оставшиеся годяться только для убийств и грабежей.
  — И что бы ты с ними сделал?
  Дарак провел пальцем по горлу, издав характерный звук.
  — И никак иначе. Но некоторых достаточно будет просто разоружить.
  Урракс нахмурил брови.
  — У тебя есть на примете способ все это... Не знаю, культурно обставить?
  — Конечно же есть. Судя по всему, при конфискации имущества у патрициев некоторые из них набили себе карманы явно больше положенного, а некоторые так и вообще нажились под шумок где-то на стороне. А почему это ты решил осведомиться о моих людях тайно?
  Урракс нахмурился еще сильнее.
  — Понимаешь, — сказал он, тяжело вздохнув, — Мне почему-то кажеться, что твои ребята мне могут понадобиться еще до прихода тяньвэйцев. Коломбо вроде бы сотрудничает с нами, но я просто не верю в то, что он мог не иметь контактов с сектантами и все таки умудриться передать им Моролла. И я не верю в то, что Моролла, которого люди патера Коломбо так удачно схватили в последний момент, не знает ничего об этих связях, при всем к нему уважении.
  Глаза Дарака зажглись каким-то нехорошим огнем, и от взгляда Урракса не ускользнуло, что он немного сильнее, чем до этого, сжал подлокотники своего кресла.
  — Я тебя понял, всегда лучше перебдеть чем недобдеть. И что ты предлагаешь мне делать сейчас?
  — Для начала, нужно проверить деловые контакты всех, кто у кого были изъяты почтовые птицы. Вполне вероятно, что кто-то из них сильно повязан с патрициями. А дальше видно будет.
  Коффин кивнул.
  — Кажеться, к этому можно привлечь и Мороллу. Он, конечно, подозрительный тип, но на патрициев он точно не работает. Тем более, так я его смогу держать поближе к себе.
  — Всецело деверяю решение задачи тебе, мой дорогой друг. И, раз с делами покончено, то, дай мне пострелять! Я тоже хочу попробовать двумя болтами сразу!
  — Ладно, — со вздохом сказал Дарак, — Но смотри, ногу себе не прострели.

---

Трамис, Урракс-Холл

  Белл задумчиво и немного отрешенно смотрела с одной из терас на то, что происходило во внутреннем дворе. Там внизу Эйелеонора что-то читала сидящей у нее на коленях Мари. Девочка очень сильно подросла за полгода, и стала еще более непоседливой. Белл об этом рассказывали, потому что саму ее к ребенку почти не подпускали, объясняя это тем, что она может плохо повлиять на свою дочь, а перечить Сейенне у Белл даже в мыслях нехаватало смелости. Да и сама Мари уже не особо интересовалась, где ее мама.
  Грустная улыбка появилась на губах Белл, когда она увидела, как драконидка внизу подхватила ее дочь на руки, подняла над головой и начала раскачивать туда-сюда, пока Мари, усердно маша руками, изображала из себя то ли птицу, то ли дракона. Белл вздохнула. Она действительно была плохой матерью, Сейенна полностью в этом права. За два года с рождения Мари она провела с ней времени меньше, чем Эйелеонора — за несколько месяцев. И уж тем более она никогда не дурачилась и не играла с ней так, как сейчас это делала ее кузина. То, что она, все таки, была лучшей матерью, чем этот кретин Бран — отцом и мужем, ее утешала слабо.
  Даже нельзя было сказать, что Мари у нее отобрали. Она только изредка виделась с ней, доверив заботу о своей дочери няньке. А когда дракониды пришли за ребенком, она даже решилась броситься на Сейенну, стремясь защитить малышку. О ее судьбе Мари знала только то, что Сейенна передала ее людям Коффина, а что с ней сделал этот отвратительный человек, ей даже думать не хотелось. Сама бы она так противостоять этой драконидке не решилась, особенно зная, что она могла бы сделать со своим противником.
  Две руки резко обхватили Белл, а в макушку уперся чей-то острый подбородок. Сейенна, как всегда, подкралась совершенно бесшумно. Из-за испуга, Белл сначала захотела вырваться, но поняв, кто ее "пленил", только прижалась поближе.
  — Не правда ли, из нее получится отличная мать? — промурчала Сейенна, — Эли так хорошо ладит с детьми!
  Слышать рассуждения о детях Эйелеоноры от Сейенны было немного странно, а потому Белл хихикнула. Драконидка обняла ее еще крепче.
  — А ты убежала без спроса, да, моя милая Белл?
  Немного вывернувшись из объятий драконидки, Белл развернулась к ней лицом, и, обхватив ее руками, как бы повисла у Сейенны на шее.
  — Да. А что мне за это будет?
  — Ничего, глупышка. Мне просто нужно с тобой поговорить. Ты ведь помнишь о чем мы вчера говорили?
  Белл кивнула.
  — Чудно. Урракс уже все подготовил, осталась одна небольшая формальность, нам требуется твое письменное согласие.
  — А это точно обязательно? — настороженно спросила Белл.
  — А ты бы предпочла, чтобы, в случае чего, земли Тито достались кому-то совершенно чужому? Да и, тем более, Эйетрокс не такой плохой драконид, как кажется. Тем более, — лукаво добавила Сейенна, плотнее прижимая ее к себе, — это все чистая формальность. Даже если ты станешь его женой по дагранским законам, я тебя все равно никому не отдам.

---

Дарракария, окрестности Рейенина

  Рука над свечей уже тряслась от напряжения, но Вейерон подавил в себе желание поскорее ее убрать. Пускай это и было странно, но, в самые тяжелые времена, только внешний раздражитель в виде боли помогла ему сохранять ясность мыслей и действий, избавившись от ненужных сожалений и эмоций. А это было именно то, что сейчас ему требовалось.
  Полог его шатра распахнулся. Вейерон только усепл задуть свечу, как его сестра Эйенария бесцеремонно зашла внутрь, и, заметив свободное кресло за столом уселась напротив Вейерона, не здороваясь и не представившись, как этого требовали воинские традиции драконидов.
  — О, снова "думаешь"? — кивнула она на еще дымящую свечу, забрасывая ноги на стол, — Ты и в детстве был слишком помешан на легенде о Праворуком. Что ты хотел?
  — Убери ноги, — тихо скомандовал ей Вейерон.
  У Эйенарии появилось нехорошее предчувствие. Обычно, брат терпел любое ее поведение. Ей и ее отряду вообще позволялось многое. И если к ней начались придирки по мелочам... Она села в менее пренебрежительной к командиру манере.
  — Что ты хотел? — задала она свой вопрос снова.
  — У меня есть для тебя задание, — холодно ответил ей Вейерон.
  — И ты из-за того, чтобы отправить моих девочек на разведку, портишь мне нервы?
  — Вы отправитесь не на разведку.
  — Тогда куда? — удивленно спросила Эйенария.
  — В Анкарис.
  Сначала драконидка не поняла, что имел ввиду ее брат, но спустя мгновение до нее дошел смысл слов брата.
  — Я отказываюсь! — крикнула она, вскочив, — Ты не можешь отнестись к нам с таким пренебрежением!
  — Это не пренебрежение. И я не спрашивал твоего мнения, я отдал тебе приказ.
  — Мне все равно, что ты сделал! Мы никуда не поедем из действующей армии!
  — Послушай меня! — крикнул Вейерон, не выдержав такого своевольства своей подчиненной, — Сколько драконидок осталось вне стен Светлого Дола кроме вас?
  Лицо Эйенарии, до этого красное от гнева, побелело.
  — Вей, ты не думаешь...
  — Я не уверен, что мы сможем защитить город. Если мы еще и не сможем защитить вас, все будет напрасно. Мы проиграем, даже если отобьем нападение. Дракониды погибнут.
  Эйенария рухнула в кресло.
  — Я отправлю их в Анкарис завтра, нужно время собраться, — наконец произнесла она, почти плача.
  — Ты поедешь тоже.
  — Но... — начала было Эйенария, и была прервана братом:
  — Никаких но. Ты отправишься с ними.
  — От меня не будет там никакого толку! Я нужна тебе здесь! — все не унималась она.
  — Подумай о своих подчиненных. Если я оставлю тебя здесь, они сочтут, что это они виновны в чем-то. Если я отправлю во главе их тебя, он безропотно за тобой последуют, — Вейерон попытался улыбнуться, — Да, мне будет тебя тут не хватать. Никто так не хорош в разведке, как вы. Но, и в Анкарисе ты будешь полезна. Твое звание будет там наивысшим, а потому, тебе придется возглавить новую сатрапию. Я надеюсь на тебя, сестренка.
  Эйенария только кивнула. Мгновение спустя она встала, и направилась к выходу. Уже подняв полог, она повернулась к брату.
  — Когда мы спасем Светлый Дол и закончим эту войну, Вейерон, я до крови тебя изобью, я тебе обещаю.
  — Надеюсь на это, сестра.

---

Дарракария, Светлый Дол

  Эйетрокс парировал выпад своего противника и, не теряя времени, сам перешел в наступление. Тремя быстрыми выпадами Соратника он, как ему показалось, подготовил почву для решающей атаки, но, в последний момент, одним ловким шагом, противник не только сорвал его план, но и вынудил снова уйти в глубокую оборону. Снова Эйетрокс блокировал и парировал, но, на пятом ударе противника он понял, что попал в ловушку. Сейчас он смог отбить выпад, но и сам остался открытым для следующего. Шестой удар должен был стать для него последним, защититься бы он уже не успевал. В отчаянии он опустил меч, даже не пытаясь обороняться.
  Его противник поступил так же, даже не сделав замах для решающего удара. Отвесив шутливый поклон поверженному дракониду, он вальяжно оперся на меч, пока Эйетрокс сел перевести дух. Самым обидным в поражении было не то, что враг оказался сильнее, нет. Хуже всего было то, что враг сознательно ограничил свои движения, чтобы соответствовать силе и скорости Эйетрокса. И все равно победил, не оставив ему и шанса. Как всегда.
  — Неплохо, даже хорошо, брат. Если бы ты потренировался на несколько лет больше, то ты бы меня, возможно, даже победил.
  — Через несколько лет ты точно так же станешь сильнее, Дэз. И все повторится снова, — сказал Эйетрокс, даже не смотря на своего собеседника, а просто устало уставившись в потолок.
  — Хм, — задумался тот, — С одной стороны, ты прав, я стану сильнее. С другой стороны, чем ближе мы с тобой к совершенству, тем меньший между нами разрыв. С третьей, мы сталкиваемся с тем самым парадоксом, как и дракон, догоняющий черепаху. А с четвертой, достижимо ли оно, совершенство? Но даже если нет, я все равно довольно близок к нему, потому, все, что я сказал до этого, верно.
  — Ты слишком много хвастаешься, Дэз.
  — Я единственный, кто может победить один на один лучшего фехтовальщика этого проклятого континента. Имею право.
  Эйетрокс недоверчиво хмыкнул.
  — Ты просто пытаешься добавить к горе возвеличивания себя щепотку похвалы мне, чтобы мне было не так с руки тебе перечить.
  — Не совсем, — в голосе Дэза уже не было слышной его обычной истеричности или бравады, тон его стал спокойным и размеренным, — Ты действительно лучший из всех.
  — А как же Победитель Турнира Десяти Кровей, этот дикарь...
  — Истар Курганник? Он смог победить Дромариса и, не спорю, Дромарис был силен. Но ты всегда был сильнее, намного сильнее. Дромарис неплохо работал ногами, но все равно был хуже тебя, про меч и тактику я даже вспоминать не буду. Курганник мог победить Второй Меч Дома Карион, но с Первым Мечем Дарракарии ему тягаться не с руки. К тому же, — в голос Дэза вернулись уже надоевшие Эйетроксу нотки, — Ты всегда можешь положиться на меня, брат.
  — Это была бы не моя победа. Выставлять тебя вместо себя было бы бесчестьем.
  — Но ты же понимаешь, что я не могу вот так взять, и дать тебе умереть. Никогда не мог.
  — Да, даже тогда, когда мне ничего не угрожало... — начал было отвечать своему брату Эйетрокс, как дверь в зал отворилась.
  Одна из рабынь Дворца, которую что-то привело в тот же зал, что и бойцов, боязливо выглянула из-за двери. И тут же удивленно застыла на пороге. Она отчетливо слышала, что кто-то в зале вел разговор, но, увидела там только Эйетрокса, устало сидящего в одиночестве посреди зала, оперевшись на меч. Еще раз, на всякий случай, обведя глазами комнату, она только испуганно посмотрела на драконида.
  Эйетрокс сделал резкий жест левой рукой. И хотя такта девушке явно недоставало, приказы она выполнять все же умела, а потому, низко поклонившись, мигом покинула зал.
  — Ну вот, — устало вздохнул драконид, — Теперь и она считает меня сумасшедшим.
  — Тебе просто стоило бы отвечать мне про себя. Я и так прекрасно слышу все мысли, адресованные мне.
  — Да, — усмехнулся Эйетрокс, — Но так мне легче отделять свои мысли от твоих.
  — Возможно, мы просто мыслим слишком схоже.
  "Или ты просто порождение моего больного разума, как и говорил отец," — мысленно ответил Эйетрокс, а затем, уже для себя, подумал: "Интересно, а жив ли он?"
  — Жив, скорее всего. Прости, но ты думал слишком громко! — тут же оправдался Дэз.
  "А я твоих мыслей никогда не слышу."
  — Ты просто существо из плоти и крови, пускай и с божественной душой. А я родом откуда-то оттуда, из-за грани.
  "Или ты просто воплощение всего худшего, что есть во мне."
  — Возможно. Так или иначе, не переживай из-за рабыни. Она слишком напугана, чтобы кому-то что-то сказать. Да и вряд ли поняла, что происходит.
  "Или ты просто убьешь ее, чтобы меня защитить."
  — Нет. Я хоть и демон, но не убиваю без причины.
  "А тот зарвавшийся сын купца? Тот, из-за чьего убийства меня начали считать кровожадным безумцем?"
  — Ты сам знаешь, что он бы ударил тебя. Если бы он успел вытащить кинжал, даже я мог его не остановить от того, чтобы причинить тебе вред. Ты не разглядел его намерение, потому пришлось действовать мне.
  Грустная улыбка пробежала по губам драконида. Он мог винить Дэза во многом, но злится на него у него не получалось. Теперь не получалось.
  — А тогда...
  "Не будем об этом. Я знаю, что ты не виноват," — сказал Эйетрокс, как будто бы прекращение разговора могло скрыть неприятные воспоминания.
  — Ты этого мне никогда не говорил, но, я знаю, что ты меня больше не винишь, брат. Я просто хотел наконец сказать, что мне жаль, что это случилось, даже если я и был призван на свет твоим горем, — в голосе демона слышалось что-то, что всегда отсутвовало после того, когда он в детстве перехватывал контроль над телом Эйетрокса и избивал его друзей в палестре, после чего Эйетроксу доставалось от Учителя. Искреннее сожаление.
  — Не вини себя в том, что ты появился на свет. Кто знает, может быть, тебе еще предстоит сделать что-то хорошее, — почему-то Эйетроксу показалось, что лучше сказать это вслух.
  — Спасибо тебе, что понял. Мне просто нужно было это тебе сказать перед тем, как попросить кое-что.
  "Не за что. Но что ты можешь у меня попросить? У нас все равно одно тело на двоих," — вопрос немало озадачил драконида.
  — Именно. Отдай мне свое тело, пока бой не закончится.
  Это застало Эйетрокса врасплох.
  — Дэз, ты...
  — Послушай, нет ничего плохого в том, что я лучше и сильнее тебя. И ты знаешь, мы оба занем, что еще Учитель вбил в меня то, как надо себя вести, и что я не брошусь убивать всех, кто подвернется мне под руку. Ты сам это уже понял, не так ли?
  Драконид смог только кивнуть.
  — Я знаю, почему ты засомневался. Ты хочешь отомстить лично?
  "Да."
  — А ты думаешь, я не хочу? Кто во всем этом мире был мне дорог, кроме тебя? Отец? Нет, он никогда не признавал моего существования. Мать? Она делала то же самое. Сестры, братья? Твои немногие друзья? Ты им даже не говорил. Обо мне знал только Учитель. И она. Только они понимали не только тебя, но нас. Учителя давно нет. А теперь нет и ее. И что мне теперь делать? — от обычной надменности демона не осталась и следа, в его голосе ощущалась только боль.
  Эйетрокс молчал, принимая истинность слов брата.
  — Ты хочешь отомстить им лично. Ты хочешь сам направлять руку, которая будет отнимать их жизни. Ты хочешь сам получить шанс вцепиться вражескому полководцу в горло. Но ты и сам понимаешь, что там, где ты убьешь сотню, я убью тысячу. Я не хочу принуждать тебя к какому-либо решению, но осознай: ты можешь убивать их своими руками, или спустить на них меня. В любом случае, это будет твоя им месть.
  Драконид встал с кресла и подошел к окну. Оперевшись рукой на раму, он посмотрел на дым, все еще поднимавшийся из Внешнего Города.
  — Я смогу наблюдать за тем, как ты их убиваешь?
  — Да, — только и ответил ему демон вслух, и, подхватив оставленный у кресла меч, вышел из зала.

---

Трамис, Морской Дворец

  Дарак дочитал очередную страницу и, отложив книгу в сторону и откинувшись нас пинку дивана, устало протер глаза. Он был неплохим бойцом, но никогда не командовал ничем, что превышало бы размер уличной шайки. Сейчас же, он оказался во главе армии всего Трамиса. И хотя пока что у него получалось организовывать те несколько рот, что постоянно были под его началом, что делать при обороне острова он не знал.
  Когда он поделился своими сомнениями с Урраксом, тот сначала отшутился, что, мол, у него и так больше практического опыта ведения боя чем у всех прошлых Лордов-Генералов Трамиса вместе взятых, которые воевали только с другими "лордами" за то, кому из них больше казенных денег достанется, а в организации войск смыслили ровно столько, чтобы использовать солдат для постройки своих загородных домов. А потом вспомнил старую трамишийскую пословицу, согласно которой один хороший сержант стоит больше двух генералов. Но, поняв, что Коффина это не успокаивает, он, на следующий же день, передал ему гору книг из своей библиотеки, по которым еще когда-то в Дарракарии сам изучал военное искусство, правда заметив, что ему они не особо помогли, так как не это все его не интересовало.
  А вот Дараку все это было очень интересно. Правда, дарракарийский диалект дагранского очень сильно отличался от трамишийского, и значение где-то трети слов он не знал, но, со временем, научился понимать написанное из контекста. Усугубляло все то, что он раньше вообще не имел дел с книгами, а потому его глаза уставали уже после пары страниц. Но, что бы соответствовать своей новой роли, он был обязан все это воспринять и понять. Потому, пока свеча сгорела всего лишь на половину от положенного на сегодня, нужно было продолжать чтение. Его рука снова потянулась за книгой.
  Странное, но никогда не подводившее чутье, снова дало о себе знать. Все еще не понимая, почему, Дарак резко подался вперед и, кувыркнувшись через голову, вскочил на ноги, резко выхватив один из своих кинжалов, приготовившись отразить неожиданное нападение.
  То, что он увидел, немного его шокировало. То ли мило, то ли плотоядно ему улыбаясь, изящно оперевшись на спинку дивана стояла Сейенна Бэйернериен, как всегда, одетая в облегающее виссонное платье в алого цвета ее Дома, вышитого серебряной нитью. Обычно, она сама привлекала внимание трамишийца, о чем он старался не думать. Но сейчас первым, что заметил Дарак, было то, что она держала изогнутый клинок ровно там, где должно было оказаться его горло.
  — Упрыгал, — как нивчем не бывало промолвила она, и, пока Дарак подберал слова, продолжила, — Сколько ты брал за убийство?
  — Что? — только и сумел выдавить из себя недоумевающий трамишиец, пока Сейенна, изящно перепрыгнув, уселась на диван и, отложив в сторону кинжал, начала вертеть в руках читаемую им ранее книгу.
  — Я спрашиваю, сколько ты брал за одно убийство, пока этим занимался. Вон ты какой умный, книжки читаешь, мог бы и понять.
  — Убирайся отсюда, пока я тебя не вышвырнул, — он поптывался сделать так, чтобы это прозвучало как можно более угрожающе, но драконидка его проигнорировала.
  — Сколько ты брал за убийство? Назови мне максимальную сумму. Я все равно все о тебе раскопала, и мне хочется услышать это от тебя, — сказала она, отложив книгу в сторону и растянувшись на диване почти во весь рост, как будто бы полностью игнорируя присутствие вооруженного мужчины рядом с собой.
  — Тысячу золотых монет, — не зная, зачем, ответил ей Коффин. Нужно было бы выставить ее из комнаты, но что-то подсказывало Дараку, что это очень плохая идея.
  — Пф, дешевка. Нужно было хотя бы полторы тысячи взять хоть раз, для солидности. Может быть, так бы ты скопил на содержание еще одного приюта для детей, — с язвительной улыбкой сказала драконидка
  Дарак побледнел.
  — Ну, не волнуйся ты так. Ты думаешь, я просто так твоим людям дала команду разобраться с той женщиной? Просто я знала, что тебе нужен кто-то, кому ты сможешь перепоручить заботу о детях, сам-то ты на эту роль подходишь хуже некуда. А ты меня даже не поблагодарил за это! — сказала она с фальшивой обидой в голосе.
  От этих слов Коффин побледнел. Он никогда не боялся за себя, но слабые места у него все равно были. Одно из них драконидка уже смогла найти.
  — Даже не смей... — начал было он, но драконидка перебила его:
  — Не бойся, я не убиваю детей. Обычно, — она плотоядно улыбнулась, — Меня они вообще не особо сильно занимают, мне интересен в первую очередь ты, а о них я узнала так, мимолетом, копаясь в твоей жизни.
  — Зачем ты за мной следила? — Дарак не нашел ничего лучше, чем спросить.
  Драконидка, как бы размышляя, приложила палец к губам.
  — Хм, дай подумать... Я застряла на этом проклятом острове, вдали от своей родины, и все мои таланты сейчас оказались ненужными в нынешней обстановке. Почему я следила за тобой? — спросила она, одним движенем, напомнившим чем-то течение воды, закинув ноги на спинку дивана и как бы свесившись вниз, зацепившись за нее, — Мне просто до жути скучно! Скучно!
  — Так пускай твои подруги тебя и развлекают, — сквозь зубы ответил ей Дарак.
  — А это другое. Я люблю Эли, мне нравится перевоспитовать Белл, да и о своих подружках я не забываю, — протянула Сейенна, болтая ногами в воздухе, — Но мои навыки тут никому не нужны сейчас. Тут я не провожу милые моему сердцу обряды, никого не тренирую, никого не убиваю... — в ее голосе слышалось что-то похожее на печаль, — И тут, появился ты! Загадочный незнакомец из теней, пришедший неизвестно откуда. Мне стало интересно.
  — Так это ты выяснила тогда для Урракса, кто я такой?
  Сейенна рассмеялась.
  — Не в одиночку, но да, я. Одна из моих "стрекозок" услышала историю о таинственном убийце, вторая выяснила его внешность и привычки. Третья опознала тебя среди будущих Стражей Республики. И, узнав все это, я начала за тобой наблюдать издалека. Ты мне интересен.
  — И это потому ты сейчас пришла и попыталась меня убить?
  На этот раз Сейенна расхохоталась еще сильнее.
  — Я бы это так не назвала. Я знала, что ты успеешь увернуться, как и знала то, что ты будешь неспособен убить меня из-за моей невинной шутки, тебе ведь очень нелегко поднять руку на девушку — Дарактолько после этих слов понял, что уже давно выпустил кинжал из рук и не был готов немедленно защитится или напасть.
  — Что тебе нужно? — ничего не понимая спросил он.
  Каким-то образом драконидка мгновенно оказалась рядом с ним.
  — Ничего. Сначала я подумала, что ты обычный головорез, который захотел побыстрее задружиться с новыми хозяевами Трамиса и предложил им свой меч. Но чем дольше я за тобой наблюдаю, тем больше тебе удивляюсь. Убийца, преступник, воин, мститель, защитник слабых от произвола сильных, который не побоялся пойти даже против Темного Бога. Ты необычный. Ты нескучный. За тобой интересно наблюдать. И ты можешь быть мне полезным.
  Она подошла к столику и подобрала кинжал, оставленный ею ранее.
  — Те поклонники Темного Ванша, которых ты так стремишься уничтожить, мне и самой не сильно нравятся. Не то, чтобы я сама никого никого и никогда не приносила в жертву, — сказала она, рассмеявшись каким-то злым смехом, от которого Дараку стало не по себе, — Но, мы с ними поклоняемся совершенно разным силам. Сначала это была простая личная неприязнь. Но сейчас, это стало чем-то совершенно другим. Только наши, драконидские, Божества истины, а они молятся ложному истукану. Но вдруг, они здесь, за семьдесят лет, смогли своими обрядами и жертвоприношениями вместе с фанатичной верой придать ему какую-то силу? Были ли мои опустившиеся трамишийские родственники безмозглыми идолопоклонниками, или нашли какую-то неизвестную мне силу? Так или иначе, я должна докопаться до истины.
  Сейенна указала на Дарака клинком.
  — И если ты хочешь того же, то развлеки меня. Воюй, борись, мсти. Живи еще более ярко, Генерал-Капитан, и проживи достаточно долго, и тогда, когда правда будет моей, я открою ее тебе, — она развернулась и направилась к выходу из комнаты.
  Почти у самого выхода, она, не поворачиваясь, бросила ошарашенному Дараку:
  — И не читай много при плохом освещении, моя старшая сестра так испортила себе зрение, а ты мне нужен здоровым.
  Драконидка уже почти вышла из комнаты, когда Дарак, сбросив с себя то наваждение, что, помимо его воли, вызвало ее присутствие, и крикнул:
  — Подожди!
  Драконидка полуобернулась в дверном проеме, и посмотрела на него через плече, вопросительно подняв бровь.
  — Кому ты приносила жертвы? — спросил он, и сразу же пожалел, что задал этот вопрос.
  Сейенна улыбнулась ему. На этот раз, в ее улыбке даже было что-то, похожее на теплоту.
  — Той же Богине, которой приносишь свои жертвы и ты, дурачок. Смерти.

Светлый Дол, Дворец Наместницы

  Архонту никогда не нравилось иметь дело с людьми из внешнего мира. Их убогая манера постоянно всеми средствами демонстрировать свой статус во всем, от одежды до поведения была бы смешной, если бы не была такой надоедливой и, главное, обязательной при общении с ними. То ли дело люди из Дарракарии и дракониды. Первые имели обыкновение преклоняться перед любым драконидом, вторые же понимали, что истинная власть не зависит от внешних атрибутов. Потому, в Дарракарии он мог себе позволить цивилизованно просить у своего вассала аудиенции, а не начинать представление ради одного короткого разговора. Тем более, времени у него сейчас было немного. Конечно, часть забот он переложил на своих детей и подчиненных, а со всем остальным ему очень помогал Эйетрокс, которого как будто бы преобразило предчувствие новой битвы, он даже взял себе новое имя для нее. Но, не смотря на это, лучше было закончить со всем как можно быстрее. Тем более, с таким неприятным то ли поручением, то ли просьбой.
  Потому, зайдя в гостиную покоев, которые занимала леди Бейернериен, Архонт только легким кивком ответил на приветствие хозяйки и сразу занял предложенное ей место напротив нее.
  Лорд Дарракарион редко имел дело с леди Флейеной. С ее матерью его связывало долгая истори сотрудничества, сама же нынешняя леди Бейернериен уделяла политике Дома мало внимания, полностью отдав его на откуп своей сестре, и только вынужденно принимая бразды правления. В сакральные же дела Бейернериенов лорд Дарракарион не считал нужным вмешиваться. До сегодняшнего дня.
  — Чем я могу быть Вам полезна, Повелитель? — начала разговор Флейена. Глаза ее при этом не выражали ничего, и были будто бы затянуты какой-то дымкой. Что было не удивительно. Судя по всему, боль от воспоминаний она время от времени подавляла опиумом.
  — Леди Бейернериен, — начал свой вопрос Архонт, — Зачем Вы продолжаете поклоняться Пантеону?
  Взгляд драконидки внезапно прояснился.
  — А зачем Вам это знать, Архонт?
  — Я не знаток теологии, Святейшая, — обратился он к ней титулом, принятым для драконидских жриц, — И я никогда не обращался к Высшим Силам. Но сейчас, когда надежды у нас осталось не так много, а от того, что обращусь к Вам, я ничего не потеряю.
  Флейена улыбнулась.
  — Да, я поняла, чего Вы хотите, лорд Дарракарион. Вы хотите знать, зачем это все нам? Хорошо, я отвечу. Знаю ли я то, что Пантеон наблюдает за нами? Бесспорно, мы, дракониды, вместе с драконами, их любимые и единственные дети. Верю ли я в то, что они оценивают каждого из нас? Да, ведь и создали Они нас затем, чтобы мы когда-то присоединились к тем из них, на кого мы больше всего похожи. Считаю ли я, что они могут нам помочь в трудный час? Я не знаю, — она вздохнула, — Первый Император изгнал их из этого мира, и завещал владеть все своим потомкам и только им. Но ушли ли они бесследно? Вся ли их сила растворилась бесследно, или же остались где-то ее крупицы? Могут ли они пробить барьер между Мирами, чтобы вмешаться в ход событий? Я не знаю. Я не верю, что такая сила могла уйти бесследно, не оставив себе пути назад, но не желание получить частицу их мощи движет мной. Почему я им поклоняюсь, хотите Вы знать? Потому что я не могу иначе. Люди поклоняются любым божествам, истинным или ложным, из страха за свою посмертную судьбу или из желания получить от них помощь. Но я не боюсь кары Пантеона, ведь они нас любят! Они создали нас, они с гордостью наблюдали, как Император, предводитель Расы, одно за другим уничтожает их материальные воплощения, изгоняя из этого мира, с радостью передавая власть над ним нам. Когда мы умрем, они с радостью примут наши души, очистив их от любой скверны. Когда умрет последний драконид, в Судный День, которого я не боюсь и жду с нетерпением, они снова вернутся в этот мир, чтобы разрушить его до основания, так как он недостоин существовать без нашего к нему прикосновения, обрекая души всех живых существ на уничтожение или служение нам! — пока она говорила, в голосе ее нарастало искренне благоговение перед теми силами, которым она посвятила свою жизнь.
  — Вы хотите знать, зачем я им поклоняюсь? — продолжила она более спокойным голосом, — Что ж, я отвечу. Я поклоняюсь им, потому что их искренняя и чистая любовь к нам не заслуживает ничего другого, кроме как поклонения. Пантократоры правили нами, правили миром, но Пантеон... Они нас любили. И до сих пор любят. И я люблю их. Лорд Дарракарион, Вы боитесь того, что может случится, если мы проиграем. А я спокойна, потому что знаю, наши души присоединится к Создательнице, а душу жалкого Цубасы ждет самое болезненное уничтожение в Судный День.
  Воцарилось молчание.
  — Вы сказали, что не верите в то, что сила Пантеона покинула нас. И их что возвращение Вас нисколько не страшит, леди Флейена. Но, как Вы считаете, не могли бы Вы его приблизить? — сказал Архонт после небольшой паузы.
  Звонкий смех леди Бейернерион разлился по комнате.
  — Лорд Дарракарион, Вы удивили меня. Я думала, что Вы просто попросите меня проследить за тем, чтобы никто из драконид не попал в руки чудовища в человеческом обличии, зная, что мой Дом несет больше Смерть, чем Веру. Но Вы просите меня о вмешательстве Высших Сил, чтобы спасти их, если я смогу, или сделать так, чтобы их смерть не была бессмысленной. Воистину, я не ожидала такого от неверующего. Но Повелитель, почему Вы думаете, что я смогу призвать Пантеон раньше времени?
  — Я ничего не думаю, Святейшая. Мой народ гибнет. Я просто хочу спасти его, или хотя бы обеспечит ему достойную смерть. И ради этого, я готов пожертвовать чем угодно и поверить во что угодно. Богов и Демонов изгнал из этого мира Первый Император, но правит ли его наследник миром сейчас? Я не знаю, я никогда не ощущал над собой ничей великой воли. А потому, возможно, кто-то другой в состоянии нам помочь.
  — Вы воистину еретик и предатель, лорд Дарракарион, раз допускаете такие смелые мысли. Но, трусы Богиням и не нужны, — она встала с места и возвела руки к небу, а Архонт, сам того не осознавая, рухнул рядом с ней на одно колено, смотря в пол крепко закрыв глаза, ибо не один мужчина-драконид, как бы высоко он не стоял, не должен был видеть того, что должно было произойти после этого. По крайней мере, живой.
  — Внимайте мне, Пантеон! — разнесся по комнате голос жрицы, — Я, Флейена из Дома Бейернериен, клянусь Создательнице Эарре, Владычице Смерти Ксиомбарг и Первой-из-Теид Тиране, что не позволю Расе закончить свой путь здесь, в Светлом Доле, попав в руки отвратительных людишек, и прошу их дать мне силы и мудрости, чтобы предотвратить его, или решительности, чтобы самой закончить ее путь! Я прошу вас, явите мне...
  Жрица не кричала, но что-то в ее голосе заставило лорда Дарракариона чувствовать себя ничтожным перед какой-то великой силой. Не понимая, что происходит, Архонт провалился во тьму.
  Пришел в себя он сидя все в том же кресле. Леди Флейена стояла рядом, протягивая ему бокал.
  — Выпейте, мой Дом знает не только как убивать, но и как лечить.
  Не задавая вопросов, лорд Дарракарион одним глотков выпил подозрительно безвкусное содержимое.
  — Сколько... — начал было он, но жрица прервала его.
  — Недолго. И никаких вопросов, Повелитель! Я все равно не могу Вам ничего рассказать, — опередила она его, — А теперь, Вам пора уходить.
  Архонт встал с кресла и, поклонился Флейене ниже, чем того требовал этикет.
  — Спасибо Вам, Святейшая.
  — И Вам спасибо, Повелитель, что намекнули мне на правильный путь, — ответила она ему, — И да, кое-что я Вам сказать должна. Дэзземонтр — один из Высших Демонов, вассал Владычицы Ксиомбарг и соратник Младшего Бога Ариоха. Временами несдержанный, но смелый, решительный и преданный своим друзьям и товарищам. Запомните это.
  Лорд Драрракарион только кивнул, и, раздумывая над ее словами, вышел из комнаты.

---

Блюстенбери, Портовый Квартал

  В таверне, ныне занятой верхушкой драконидского флота, было необычайно тихо не смотря на вечерний час. Посторонние посетители теперь обходили ее десятой дорогой, а сами постояльцы, устав после дня, полного забот, производили мало шума. Большинство из них уже давно отпрвилось спать в предоставленные им комнаты, но некоторые все еще развлекались беседами за общим столом в главном зале. Но были и те, кто расположился отдельно от своих сородичей. За отдельным столиком почти в самом углу таверны драконид и драконидка вели оживленную беседу, дополненную уже не первым кувшином лучшего в городе вина.
  — Ну, выпьем! — скомандовала Рейента Дарракарион, протянув вперед вновь наполненный кубок.
  Ее товарищ, пожав плечами, слегка стукнул по нему кубком, все еще наполненным наполовину, и, после этого, сделал осторожный глоток. Драконидка же не была так умеренна, и разом осушила свой.
  — Ты слишком много пьешь, — в очередной раз заметил Кентермейер, с улыбкой глядя, как подруга вновь потянулась к кувшину.
  Злой взгляд разных глаз, пурпурного и алого устремился на наго.
  — Подчиненных своих учить будешь, — сказала она, до краев наполняя кубок.
  — Как пожелаешь, но я бы на твоем месте все же озаботился тем, чтобы сохранять ясный рассудок перед боем.
  — Прекрати нудить, и без тебя все знаю. Мы все равно завтра остаемся в порту.
  — Завтра на совете мы окончательно решим, что делать. Тебе тем более нужно соблюдать меру, — все не унимался Раларион.
  — Ой, да прекрати ты! Я и так знаю, что нам делать, и получше тебя, — в ее голосе уже ощущалось легкое опьянение.
  — Сначала, — начала она свой монолог, — Мы должны оценить силы противников. Если подкрепление с востока к ним не идет, то просто будем топить все идущие к Светлому Долу флотилии снабжения, А потом, когда их основные силы достаточно истощатся... — драконидка схватила их с Кентермейером кубки, как бы иллюстрируя свой план, а потом резко стукнула их друг о друга, — БАМ! И разобьем их. И никакой перестрелки, только таран и абордаж!
  С этими словами, она осушила сначала свой кубок, а потом и кубок Кентермейера. Чему тот, с одной стороны был рад, но с другой, Рейента явно уже перепила, а ему очень не хотелось, чтобы снова повторилось то, что обычно после этого бывает...
  — Но, мы же должны оставить им путь к отступлению, чтобы тяньвэйцам было на чем уйти из Светлого Дола, — вступил он в полемику с подругой, чтобы отогнать тревожные мысли.
  — Они или уплывут сразу, или останутся до самого конца, это уже на совести их полководца. А если к ними пришло подкрепление, — сказала она, снова наливая себе вина, — То мы все умрем. Или нет.
  Драконидка было сделала пару глотков, но тут же отставила кубок, а ее лицо приобрело необычно серьезное выражение.
  — Знаешь, Мэй, я должна тебе кое-что сказать.
  "О нет, опять!" только и успел подумать он.
  — Знаешь, девушки вроде бы как святые, близкие к Богиням, но я-то знаю о них все. Никогда не доверяй им, слышишь?
  Рейента была отличным флотоводцем, и, встань она на путь войны пораньше, сейчас бы Кентермейер не смог говорить с ней на равных. Она была верной и преданной подругой. С самого сражения при Трамисе, когда ее Знамя так вовремя пришло на помощь кораблям Ралариона, он знал, что может положиться на нее в любом бою. Она была умна и красива. Но у нее было два существенных недостатка. Она совершенно не умела пить. И напившись, каждый раз, она начинала один и тот же рассказ. На основании своей, весьма бурной, личной жизни она составила свое представление о женском поле как о коварном, ветреном и непостоянном. Что и стремилась донести до собеседников каждый раз, когда выпивала лишнего. Особенно несладко приходилось ее подчиненным, которые были вынужденны постоянно слушать ее рассказы, каждый раз проиллюстрированные новыми примерами из ее личного опыта, и молча краснеть. Слава Владычице Морей, Кентермейер стоял с ней вровень, а потому, мог найти выход из этого положения.
  Встав из-за стола, он подошел к драконидке и, подняв ее под руки, повел ее к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагалась ее комната. Рейента же только недовольно бурчала, видимо, то ли сетуя на то, что ее прервали, то ли продолжая свой рассказ, драконид этого понять точно не мог.
  Внезапно, кто-то перехватил часть ноши Ралариона.
  — Снова напилась, Кире? — сказала диокития Сирена Сильвирион, одна из подчиненных ананаварха Кентермейера. Рейента только посмотрела на драконидку плывущим взглядом и глупо заулыбалась.
  — И ты тоже женщинам не верь, Сирена — весело сказала она.
  Кентермейер же только с растерянным видом кивнул, подтверждая догадку своей подчиненной.
  Доведя все еще бурчащую ананаварха к ее комнате и внеся ее внутрь, Кентермайер вздохнул с облегчение.
  — Сирена, пожалуйста, уложи ее спать, — попросил он молодую диокитию, полностью перекладывая на нее плечи груз, во всех смыслах, заботы о Рейенте, — Только закутай во что-то потеплее, я боюсь, она может простудиться.
  — Это подло с твоей стороны, Кире, но я попробую.
  Поняв, что ее друг сейчас ее покинет, Рейента запротестовала.
  — Подожди, я еще не все рассказала! — начала было она, и потянулась к нему, но ее остановили руки Сирены.
  — Завтра утром расскажешь, Рейента, — заверил ее Кентермейер, подкрепив свои слова дружелюбной улыбкой, зная, что завтра его подруга не вспомнит вообще ничего. Кроме ее стратегических планов.
  Кивнув Сирене, он вышел из комнаты и закрыл дверь, хихикнув из-за возни, которая оттуда послышалась. Диокитии предстояло еще много работы. А ему нужно было снова обдумать предстоящий военный совет.

---

Казна: Остаток: 140 золотых монет в Дарракарии, 1960 золотых монет на Трамисе, 2050 золотых монет на Лоддире.

Армии Дарракарии:

Предложить лорду Сципию, вместо бессмысленного стояния под стенами Рейенина, или отправиться в рейд в земли Тито и Кораксов, чтобы лишить флот Цубасы возможности снабжаться оттуда кратчайшим путем, или отправиться непосредственно к Светлому Долу и присоединиться к лорду Успину. Пускай там нет пространства для конных воинов, даже спешенная кавалерия, особенно тяжеловооруженная, серьезно усилит его армию.

Отослать отряд Золотые Крылья и всех остальных драконидок в Анкарис, чтобы не подвергать их жизни, и, вместе с ними, будущее Расы, опасности.

Собрать остатки армии Родриго Вейса и отослать их на помощь армии лорда Успина.

В Светлом Доле:

Все запасы, какие есть в городе, оружия раздать защитникам стен, тех, кому оружия не хватит, поставить скидывать со стен камни, лить кипяток и смолу, да хоть мусором кидаться. Поставить на стены городскую стражу.

Всех трусов, которые ратуют за сдачу, разоружить и, когда войск противника не будет у стен, выпустить из Верхнего Города малыми группами. После этого, ворота в Город завалить.

Скинуть со стен листовки на тяньвэйском языке, в которых намекнуть солдатам врага, что две трети их уже погибли, а Орден Лотоса даже не принял участие в бою. И даже если Цубаса возьмет город, вряд ли многие их них до этого доживут. Потому, не лучше ли им убить Цубасу и сдаться? Добавить к ним письмо Маларассу Тельмириону.

Всех боеспособных жителей Светлого Дола привлечь к обороне города, мотивируя это тем, что войска Нефритовой Империи в случае победы убьют их всех, как это было в Кровавой Гавани.

В резерве держать легионеров Секстум во главе с Легатом-Меченосцем Дейероном Дарракарионом, с Клятвой и Приказом в руках, дабы они смогли помочь обороняющимся в любом месте стены.

На самом опасном участке обороны поставить Архонта с Солдатами-Рабами. Архонта поставить за спинами Солдат-Рабов, чтобы они держали позиции до своего последнего вздоха.

Стратигу Эйетроксу Дарракариону разрешить, с Соратником в руках и знаменем Архонта за плечами, драться там, где бой будет самым жарким, в первых рядах, как он того и желает.

Ипостратигу Алиссе Дарракарион доверить командование женщинами, которые решат участвовать в обороне.

Всех певцов, менестрелей и музыкантов отловить и отправить к защитникам на стены, чтобы они своей музыкой повышали боевой дух.

Молиться Императору Сиятельной Империи и всем драконидским Богиням и Богам о том, чтобы Теневые Драконы смогли пробраться в город и убить Цубасу, Маларасс Тельмирион смог подобраться к предводителю Ордена Лотоса и зарезать его, или спровоцировал бунт в рядах неприятеля, флот наварха Сильвириона затопил как можно больше кораблей, армия лорда Успина атаковала тяньвэйцев в спину и сбросила их в море, а Акриох прибыл на помощь как можно скорее.

Если враг прорвется в город, продолжить держать оборону во Дворце Наместницы до последнего.

На случай, если тяньвэйцы захватят город, всем драконидкам и драконидам принять медленно действующий яд, который убьет их после попадания в плен. Такая смерть явно предпочтительней того, что приготовил им враг.

Если ситуация будет совсем безнадежной, поручить леди Флейене выполнить ее обещание.

В Анкарие:

Эпидиокитии Эйенарии Дарракарион принять командование гарнизоном города и новой сатрапией Дарракарии.

Нынешнему командиру гарнизона, диокитису Рейесу Дарракариону, поручить во всем ей помогать и, если потребуется, быть ее официальным представителем на переговорах с людьми.

Оценить состояние казны, возможности для сбора ополчения.

Отправить запрос в ставку императора Магнуса, с просьбой направить свободный флот на Юг Даграна с целью разгрома собравшихся там кораблей Нефритовой Империи.

Если будут позволять ресурсы, заказать отряду драконидов-пехотинцев доспехи, по образцу гвардии Дарракарионов или Вейсов, и, в дополнению к уже имеющемуся оружию, двуручные мечи-ромфеи, начать дополнительное обучение (профильному навыку Дома Дарракарион, главный приоритет).

На Трамисе:

Начать обучение трех отрядов пехоты, выделив на это 1500 монет.

За ненадобностью, распустить и разоружить все семь вспомогательных отрядов Республиканской Стражи.

Провести расследование на счет неправомерных действий вспомогательных отрядов при аресте патрициев и после него, и, если нужно, призвать их к ответу силами гвардии Трамиса, Республиканской Стражи и граждан острова.

Подготовить Первые Роты Стражей Республики и Морской Пехоты к необходимости высадки на неизвестном острове, используя мелкие лодки, которые сейчас можно достать на Трамисе.

Выяснить цены на доспехи на острове.

На Лоддире:

Продолжать готовиться к обороне острова.

Остаток: 0 золотых монет в Дарракарии, 460 золотых монет на Трамисе, 2050 золотых монет на Лоддире, неизвестная сумма в Анкарисе.

Официальные письма:

Так бездарно положить две трети своих солдат... Еще никого не нашлось, кто бы поднял среди них бунт? Или хотя бы желающих ткнуть бездарного командующего кинжалом?

Ход Дома Дарракарион

Где-то

  Эйетрокс шел через клубящийся туман. Последним, что он помнил, были надвигающиеся на него волны тяньвэйских солдат, поразить которых сил, щедро растраченных Дэзом до того, у его тела уже не хватало. А потом — тьма.
  — Эйетрокс, иди сюда! — послышался откуда-то знакомый голос.
  Обернувшись по сторонам, драконид не заметил ничего, но, снова посмотрев вперед, заметил прямо перед собой знакомую дымчатую фигуру, сидящую в одном из двух простеньких по виду кресел.
  — Не обращай внимания, тут так всегда. Присаживайся, — махнул ему рукой Дэз.
  Эйетрокс поспешил воспользоваться приглашением.
  — Нас схватили, потому я, на всякий случай, затянул нас к себе домой. Твое тело сейчас пустое, я оставил наготове только самые базовые вещи, вроде способности с презрением пялится на пленителей и злобно хохотать.
  — Очень предусмотрительно с твоей стороны, — улыбнулся было брату Эйетрокс, но, его веселье быстро пропало, — Мы ведь проиграли, да?
  — К сожалению, друг мой. Моя вина. Наверно, мне не следовало вкладывать в каждый удар столько сил.
  Драконид отмахнулся от демона.
  — Брось. Тогда бы нас схватили до того, как ты успел бы стольких сокрушить. По-моему, получилось очень даже неплохо.
  — Ты думаешь? — все еще виновато сказал Дэз.
  — Конечно! Ты же косил их, как траву. А тот офицер нефритов...
  — О да, отличным был бойцом. Наверное, сильнейшим из всех, что нам попадались. Хотя, думаю, ты бы его и сам одолел.
  — Не в таком усталом состоянии. И не разоружив его голыми руками и переломав об колено. Даже не знал, что ты настолько силен в рукопашном бое.
  — Немного сильнее тебя, как обычно. Эх, будет, что вспомнить потому... — в голосе демона послышались нотки мечтательности, которые будто бы оборвали что-то в душе Эйетрокса.
  — Это же другая сторона, да? — спросил он.
  Дэз сделал жест, при его бестелесности и непостоянстве формы наиболее близко похожий на пожимание плечами.
  — Не знаю, но, думаю, что нет. Отсюда еще можно вернуться наружу, если что-то улучшится. Да и не одни мы тут, — он указал пальцем куда-то вправо.
  Направив взгляд в том направлении, Эйетрокс увидел две неясные фигуры, низкую и высокую. Деталей было не разглядеть, разве что, за спиной у обеих были крылья, и если от первой исходило что-то вроде золотого свечения, то вторая напоминала мрачную тень.
  — Да, тут иногда встречаются другие. Я низкого даже не в первый раз вижу. Ошивается тут иногда по ночам. Ничего особого.
  — Получается, мы тут с тобой не одиноки.
  — Мы с тобой никогда и не были одиноки, брат. Ни тогда, ни сейчас.
  — Жаль только, что все так закончилось, — грустно заметил Эйетрокс.
  Темный контур, бывший Дэзом, немного сник.
  — Да... Но, ничего. Твою Родину мы, скорее всего, не увидим, зато сможем проверить, что творится в тех краях, откуда я, скорее всего, пришел. Как тебе такая идея?
  Эйетрокс улыбнулся.
  — Идея отличная. Значит, отправимся выяснять, что там в Высших Мирах вместе, — сказал драконид.
  — Как всегда, — подтвердил демон.

---

Светлый Дол, Дворец Наместницы

  Альматея посмотрела в окно. Весь небосвод был затянут дымом, и нельзя было сказать, день сейчас или ночь. И только багровое зарево пожарищ освещало город. Шум сражений не доносился до ее покоев, но, она могла представить, что творилось там, внизу.
  "Мы хотя бы попытались", промелькнуло у нее в голове, но, слова эти принесли мало утешения. Ее тонкие пальцы потянулись к двум медальонам на груди. Бережно сжав их в ладони, она обратила к ним свой взор.
  Украшавшие лицевые стороны гербы Дарракарионов и Сильвирионов, как будто бы в качестве злой насмешки, смотрели прямо друг на друга. Мгновение поколебавшись, она открыла медальон, на котором красовался рубиновый дракон, и достав из под крышечки маленький кристалл, внешне напоминавший безобидный осколок дымчатого кварца или хрусталя.
  "С тем же успехом, я могла сделать это и год назад", подумала она, поднося кристалл к губам. Выдохнув, она быстро проглотила его. Рот наполнила неприятная горечь, но это уже мало волновало ее.
  Она отошла от окна, и села в заранее заготовленное кресло, и облокотилась на спинку. Почему-то ей не хотелось напоследок падать и биться обо что-то.
  — Я иду... — только и произнесла она, вглядываясь в небо на юго-западе, пока тьма не поглотила все.

  Шейела откинулась на бортик купальни и перевела дух и обвела взглядом все еще резвящихся в теплой воде подруг. Она бы и подумать не могла, что закончит свою жизнь так. Хотя, ей в голову и не приходило, что умрет на всего в девятнадцать лет. Но, умереть от старости им уж точно не позволит враг, а умереть в бою — отсутствие умение сражаться. А тратить медленнодействующий яд, который бы гарантировал, что в плену они долго не пробудут, на неумех никто бы не стал.
  Потому, все, что им оставалось — это покорно ждать подходящего момента для смерти. А потому, почему бы и не встретить смерть так, компенсировав себе хотя бы недополученных за столь короткую жизнь удовольствий?
  Со змеиной грацией, она перевернулась в воде и оперлась руками на край бассейна. Прямо на мозаичном полу рядом с ней протянулись несколько белых дорожек всех мыслимых сортов эритроксила, неизвестно как не смытые то и дело поднимавшимися волнами. Шейела потянулась к одной из них, но быстро одернула руку. Пробовала она его сегодня впервые, да и употребила, судя по чувствам, переполняющим все ее тело, и уж чересчур кружащейся голове явно больше, чем следовало. А последнее, чего она сейчас хотела — отключится от передозировки.
  За ее спиной все еще слышалась знакомая песня без слов, перемещающаяся хихиканьем и смехом. Видимо, только она одна заметила, что вода уже начала остывать, а потому, настало время все заканчивать. Ее рука взяла специально заготовленный для этого кинжал.
  — Тебе помочь? — послышался сзади вопрос, сопровождаемый нежным прикосновение к плечу.
  Шейела обернулась и посмотрела на драконидку, по грудь стоящую в воде. Ко своему стыду, она даже не вспомнила имени спросившей ее. Или они тут встретились впервые? Неважно... Шейела отрицательно помотала головой.
  — Я сама.
  Ее случайная подруга только кивнула и поплыла дальше.
  Внезапно, напев оборвался. Одна из исполнявших его драконидок уверенным руки движением перерезала себе горло. Шейела на мгновение замерла, но, неприятный железистый запах и расползающееся по воде кровавое пятно вывели ее из оцепенения.
  Она погрузилась во все еще теплую воду по горло и несколько раз провела острым лезвием по предплечью. Как ни странно, боли не было. Но, это и к лучшему. Запрокинув голову, она стала разглядывать фрески на потолке, пока сил держать глаза открытыми более не осталось.

  Алисса отразила удар мечом в левой руке, одновременно распарывая горло противника клинком в правой. С таким остервенением она не сражалась с шестнадцати лет. В первый день после прибытия подкреплений ей казалось, что противника еще можно будет остановить. Но сейчас, она дралась без какой либо надежды на победу. Ей двигала только ненависть.
  Жалела она только об одном, о том, что здравый смысл не позволил ей встать плечем к плечу с мужем при обороне Клык-Крепости. Но, этот шанс она упустила, а потому сейчас вымещала злобу на подвернувшихся ей под руку чужеземцах.
  Бой давно выродился в свалку, но Алиссе это было только на руку. Вооруженная и защищенная доспехами, в таком сражении она на голову превосходила врагов не только ростом. Вот снова она парировала удар солдата Нефритовой Империи и, в ответ, одним ударом практически разрубила его от плеча до груди. Но, когда она попыталась вынуть меч из раны, тот не подался, видимо, застряв в костях. Забыв об осторожности, она схватилась за рукоять обеими руками и начала тянуть, как вдруг удар и острая боль отбросили ее куда-то вперед.
  Упав на одно колено и все еще сжимая застрявший в трупе врага клинок, Алисса попыталась подняться, но ее усилие вызвало только кровавый кашель. Кажется, враг все таки нашел брешь в ее защите.
  — Только и можете, что брать числом и бить со спины, — беззвучно прошипела она погибая.

  Матара еще раз посмотрела на детей. Алисанна тихо лежала, крепко обхватив младшего братика за голову. Лицо Вермитора выражало полное спокойствие. Казалось, что дети только спали, но наполовину пустая чаша с раствором опиума не оставляла на это шансов. Они даже не поняли, что умерли.
  Драконидка подошла к кроватке и присела рядом с ними. Она не могла понять, что чувствует сейчас, и никто бы не сказал, какая буря эмоций бушует внутри глядя на ее спокойное лицо. Боль из-за потери детей смешивалась с радостью того, что они появились в ее жизни и ненавистью к тем, кто у нее их отобрал. Тяжело вздохнув, она высоко подняла чашу со смертоносным напитком. В воздухе ощущался стойкий запах гари, свидетельствующий о близости конца.
  — Горите в аду, проклятые твари! — пожелала она чужеземцам и, в последний раз обняв детей, тихо уснула. Навсегда.

  Флейена отошла от тела Архонта. Она не чувствовала вины за его смерть, тем более, он сам этого попросил. Но другая мысль отравляла ее рассудок. Неужели Пантеон покинул ее? Или, Богинь никогда и не было рядом?
  "От них не ждут помощи, в них верят", вспомнились ей слова ее матери. Да, она должна оставаться преданной до конца, не позволяя сомнениям подточить ее веру.
  Подойдя к столику, она развернула промасленную ткань и взяла в руки заранее приготовленный меч.
  Его она хранила при себе уже долгие годы. Один его вид причинял ей боль, но избавится от него она не могла, хотя и несколько раз пыталась. Но, все это было тщетно. Ножны она велела сжечь в одном из припадков ярости, но слегка изогнутый меч из отличной стали, который она когда-то сама заказала в подарок, так и оставался при ней. Возможно, сохранила она его именно для этого момента.
  Проведя пальцем по лезвию, она улыбнулась глядя на то, как по клинку стекла красная капля. Несмотря на следы ржавчины, меч все еще был острым, словно все еще не угомонился и жаждал крови все эти годы.
  — Вот ножны для тебя.
  Она, расстегнув платье и, взявшись двумя руками за клинок, приставила острие к груди чуть ниже ребер
  — Там отдыхай и дай мне умереть! — сказала она, и, одним резким движением пронзив свое сердце, вместе с мечом обрела покой.

---

Окрестности Рейенина, лагерь армии лорда Вейерона Дарракариона

  Вейерон с интересом наблюдал за картиной, разворачивающейся у подножия холма.
  Два длинных эбеново-черных клинка, казалось, вили кружево из дуг и прямых линий. Слегка изогнутые мечи в руках защищающегося пленного порхали с куда меньшим изяществом, но, все же, успевали перехватывать быстрые смертоносные удары и сами сплетались в смертоносные комбинации. Захваченный тяньвэец явно был достойным бойцом, и сохранял ледяное спокойствие не смотря на то, что бился за свою жизнь в окружении своих врагов. Противостоящий же ему драконид был полной его противоположностью, яростно атакуя врага с усмешкой на губах и огнем в глазах. Казалось, лесной пожар натолкнулся на ледяной массив, и только Высшие Силы могли бы угадать, кто победит в этом бою.
  Ответ пришел довольно скоро. Кончик черного клинка прочертил на голом торсе тяньвэйца красную линию. Царапина отвлекла его. Всего на одно мгновение. В обычном бою, меч его противника даже не потревожил бы его, отраженный любыми доспехами. И даже если бы он на миг потерял концентрацию, ему бы ничего не стоило оценить незначительный ущерб и сражаться с новой силой. Но не сейчас.
  Вейерон, опытный фехтовальщик, ели-ели смог рассмотреть молниеносные движения сражавшегося внизу драконида. Вот его клинок мимолетно разрезает кожу и жилы на левом предплечье воина Тяньвэя. Вот он наносит небрежный удар по пальцам противника, все еще крепко сжимающим рукоять меча. Вот одним быстрым ударом он отправляет кисть тяньвэйца в полет. Вот его меч вгрызается в плече противника, почти отрубая ему руку, и так же легко покидает страшную рану. Вот двумя черными молниями он крест-накрест вспарывает живот несчастного. И, наконце, голова воина Нефритовой Империи со все еще застывшей на ней гримасой боли отправляется в полет над полем боя.
  Драконид возносит руки к небесам, знаменуя свою победу.
  — Антикис! Антикис! — послышались одобрительные возгласы других драконидов.
  Глупая забава, но Вейерон понимал, зачем его помощник это затеял. Слишком хорошо понимал.
  Второй ребенок второй дочери главы Дома Карион. Второй Меч Дома Карион. Третий лучший боец в семье Вейерона и второй лучший его ученик. Антикис был хорош во всем. Но никогда не был лучшим ни в чем. И кто, как не второй сын Архонта и второй самый молодой из стратигов в Дарракарии мог бы лучше его понять?
  Но сейчас, он будто бы преобразился. Он доказывал свое превосходство каждый миг этой военной кампании. Сейчас он был первым почти во всем.
  И Вейерон был рад его успехам, даже таким глупым и ненужным, как эта победа над пленником. Почему-то ему хотелось, чтобы Антикис стал лучшим. И стал не потому, что все те, кто его опережал, сошли с дистанции, нет. Ему хотелось, чтобы старание и терпение молодого драконида были бы вознаграждены. Чтобы, когда они, наконец, вернулись домой, Антикиса чевствовали как великого воина и героя этой войны. Чтобы хотя бы у него получилось.
  И что-то подсказывало Вейерону, что все так и будет. Армии противника не берутся из воздуха. Они почти победили. Одно усилие отделяло их от освобождения Светлого Дола, а там...
  — Лорд Дарракарион, — прервал его размышления знакомый голос за спиной.
  Развернувшись, Архонт-в-Ожидании кивком поприветствовал оруженосца лорда Сципия, Нария.
  — Лорд Дарракарион, у меня для Вас очень срочные и, э, очень... важные новости от моего сюзерена...

---

Трамис, Морской Дворец

  Как только Дарак вышел в освещенный факелами каменный коридор, слабость накатила на него с новой силой. Пошатываясь, словно пьяный, он сделал несколько шагов, прежде чем, оперевшись на стену, начать сползать по ней вниз. В своей жизни он видел смерть. Но не такую...
  — О, тебе плохо? — послышался рядом знакомый голос.
  — Сейенна, — сказал Дарак, подняв глаза на фигуру, возникшую рядом с ним, — Зачем мы это сделали?
  Вопрос прозвучал крайне глупо и наивно, но ни на что большее он сейчас не был способен.
  — К кому ты сейчас обращаешься? — послышался ехидный и в то же время надменный голос из под скрывающей лицо золотой маски.
  Почему, надевая маску, Сейенна вдруг становилась другой личностью, Дарак решительно не понимал даже в намного лучшем состоянии, сейчас же он мог только ничего не осознавая смотреть на нее замутнынным взглядом. Голова все еще кружилась, к горлу подступала тошнота.
  — Тем более, никакие "мы" ничего и не сделали — продолжила драконидка, — Только стоял рядом и бледнел.
  — Зачем? — только и смог повторить свой вопрос Дарак, пытаясь встать на ноги.
  Из камеры пыток послышался звук какой-то возни. Видимо, слуги готовились
  — Зачем? — будто бы передразнила его драконидка, — А ты думаешь, даже если бы он знал что-то нужное нам, он бы все так сразу рассказал? Или ты считаешь, что своим жертвам он пытался лишних страданий не причинять? Или тебе кажется, что я должна была проявить к нему милосердие? А, Дарак?
  Схватив его за шиворот рукой, облаченной в какие-то церемониальные, но чертовски острые, когти, она без какого либо ощутимого усилия подняла его на ноги, и, для надежности, уперла в стену.
  — Это и есть то возмездие, о котором ты просил, Дарак. Нравится тебе или нет, это единственный способ узнать от них то, что нам нужно. То, что нужно тебе и то, что нужно мне. Конечно, этот урод не знал ничего полезного, но, ты думаешь, было бы лучше его просто так взять и отпустить?
  Дарак отрицательно помотал головой.
  — Чудно. Значит, прекращай жалеть себя. Мне нужно, чтобы ты договорился с Булыжником по поводу трупов. Я тут никому особо не доверяю, кроме своих девочек и драконидов, но я не хочу, чтобы они руки марали, а раз он — твой верный человек, я думаю, вы с ним договоритесь. Тем более, что это не первый раз, когда вы заставляете кого-то исчезнуть.
  Иногда, особенно в такие моменты, Дарак, к своему стыду, настолько хотел избавится от нее, что был почти готов на убийство. Правда, он твердо осознавал, что шансы его на это невелики. Сейенна была быстрее, и, судя по его ощущениям, что и, как минимум, не сильно его слабее. Возможно, у него что-то бы получилось с арбалетом, на средней дистанции, когда он еще может уверенно в нее попасть, но у нее не было бы времени быстро сократить дистанцию или уклонится... Но что-то внутри Дарака подсказывало ему, что он никогда не решится на такое.
  Внезапно, один из когтей драконидки легонько полоснул его по щеке. От неожиданночти Дарак дернулся.
  — Ты не о том думаешь, — сказала Сейенна небрежным движением снимая, наконец, маску, показав ему свое настоящее лицо, а не его металлическую копию.
  — Не думай, что я не могу это понять, все твои мысли написаны у тебя на лице. А ты сегодня хорошо держался, как для новичка. Я горжусь тобой, — тон Сейенны изменился, стал как бы немного мягче. Или это маска заставляла ее голос звучать по-другому?
  Почувствовав, что Дарак уже вполне в состоянии стоять без посторонней помощи, Сейенна резко отпустила его. Пока Коффин приходил в себя, она отошла на несколько шагов, а затем, повернувшись к нему, добавила.
  — Я думаю, мы закончили все наши сегоднешние дела. Когда ты мне будешь нужен, я тебя найду. И, тебе пора возвращаться к твоим основным обязанностям, Дарак. А приведи себя в порядок, пока что, на тебе все еще лица нет.

---

Гавань Трамиса

  Джек был смотрителем Трамишийского Маяка уже много лет. Конечно, иногда его мучила ностальгия по годам, проведенным на палубах трамишийских торговых и боевых кораблей. Но, годы уже были не те, и он решил оставить мореходство молодым. Но, Трамис его не забыл, и, в благодарность за многолетнюю беспорочную службу, он и получил свой нынешний пост. И вот уже много лет он жил и служил здесь, в этом гордом и величественном сооружении.
  Конечно, Трамишийский Маяк не был ни самым высоким, ни самым красивым сооружением в мире. Но, этого от него никто и не требовал. Стоящую на высоком обрыве у входа в гавань коренастую башенку было видно за многие лиги, откуда бы не шел корабль, а яркий сигнальный огонь, который зажигали ночью, был гарантией того, что ни один трамишийский корабль не собьется с пути домой и ночью. И то, что именно Джек руководил работой этого сооружения, заставляло его гордиться собой не в меньшей мере, чем долгая и славная история его плаваний.
  Правда, иногда тоска особенно сильно одолевала его. И тогда он поднимался на смотровую площадку Маяка, чтобы, взглянуть на необъятные морские просторы и ощутить дуновение соленого морского ветра. Вот и сейчас он стоял, вглядываясь в ночное небо, плавно переходящее в морские просторы. Ночь была ясной, а потому ничто не мешало ему любоваться звездами, которые, когда-то, указывали ему путь к любому порту Даграна.
  — Прекрасная сегодня ночь, не правда ли? — послышался рядом голос Брайяна, сержанта городского ополчения, которому выпала честь помогать в работе Маяка ближайший месяц.
  Старый морской волк только кивнул. Ему нравился этот молодой человек. Трудолюбивый, совестливый и честный, этот бывший ученик кузнеца был из тех людей, на которых и стоял Трамис. Джек был уверен, что этот парень с простым смуглым лицом трудился в кузнице так же самозабвенно, как и помогал ему теперь. И так же полезен он был бы на палубе корабля во время самого страшного шторма. Побольше бы таких, как он.
  — Сэр, у меня что-то с глазами, или той звезды на там раньше не было? — прервал его размышления молодой сержант.
  Выйдя из оцепенения, Джек тут же обратил свой взгляд в то место, куда неуклюже указывал ему Брайян. Действительно, новая светлая точка возникла на горизонте. Одному Брайяну могло показаться, но двоим... Не веря своим глазам, смотритель аккуратно разложил самый дорогой предмет, о котором мог бы подумать любой моряк — подзорную трубу. Подведя ее к глазу и наведя на подозрительную точку, Джек застыл.
  — Брайян, болван, это не звезда! Быстро поднимай своих остолопов и сигнальте тривогу! Быстро! И пошлите кого-то с сообщением в город, на нас идет вражеский здоровый корабль!

  Идя вдоль причалов, Дарак осматривал снующих туда-сюда людей. Некоторые, как и он, были одеты в черные куртки и вороненые кольчуги Стражи Республики, другие — в синие цвета городской стражи, а подавляющее большинство, ополченцы из числа граждан — во что попало. К стастью, отсутствие единообразия гардероба они компенсировали хорошим вооружением. Дараку еще не попался ни один из них, кто бы не нес перед собой арбалет.
  "Видимо, те, кто вооружен похуже, решили, что их это все не касается", грустно заметил про себя Генерал-Капитан. Он перевел взгляд на громадину вражеского корабля, застывшую на волнах в четырех-пяти полетах стрелы от них, "Как бы и эти не разбежались, при виде ВОТ ЭТОГО!"
  — Ну короче, я с белобрысыми перетер, — сказал Маневик Вейн, имея ввиду драконидских офицеров, приставленных к ним Урраксом, — Они этих, активных за нами построят, как договорились, ребята вроде толковые, слов на ветер не бросают.
  — И сколько же их пришло?
  — Да это, около тысячи. А из нашей братвы — только Четвертая где-то шляется. А наши кенты из Первой тут вообще самыми первыми появились, — с гордостью констатировал Генерал-Лейтанант.
  — Морская пехота? Секстум?
  — Все как договаривались, готовы мочить этих в первых рядах.
  — Артиллерия?
  — С ними тоже все на мази. Уже свои э... штуки уже развернули, куда надо, и успели пару раз стрельнуть по, э... этим, — он махнул рукой в сторону противника, — Но не попали. Далеко.
  — Слава Богиням! — непроизвольно сказал Дарак, радуясь, что хотя бы на начальном этапе все пошло так, как и было задумано. Даже лучше, чем Коффин ожидал.
  — Босс, это ты где таких слов набрался, а? — покосился на него старый друг, — Я тебя такому не учил.
  — Ты меня ничему хорошему и не научил, жулик старый, — попытался сменить тему Дарак, — Хорошо хоть, с управлением ты справляешься лучше, чем с воспитанием.
  — А то! — согласился Маневик, когда они подошли к самому центру набережной, где Дарака уже ждал его отряд. Времени приветствовать всех у него не было, потому он просто показал солдатам кулак, и был встречен их радостными криками. Хорошо, что первый свой бой они встречают воодушевленными.
  — Эх, остановились же, твари, там, где мы до них дострелить не можем. И сидят там, глаза мозолят. На понт берут, фраера. Только зря это они, трамишийцы не сдаются! — Вейн погрозил врагу кулаком, а потом тихо добавил, — Слушай, Дарак, а може, дернем отсюда, а? Если честно, я в гробу видал такие разборки, как с этими. Сейчас в нас чем то своим, этим, как его там... бахнут, что и мокрого места от нас не останется.
  — Вали на все четыре стороны, тебя тут никто не держит. А я остаюсь, — ответил ему Коффин.
  — Ну, это, я что? Я ничего, я пошутил просто, — тут же сменил линию поведения его ближайший соратник.
  "А ты ведь не такой трус, каким пытаешься казаться", подумал Дарак, когда Маневик снова оживился.
  — О, белобрысый! — порадовался он, имея ввиду приближавшегося к ним со стороны одного из занятых стрелками портовых складов драконида.
  — Стрелки на позициях, всех новоприбывших сейчас организовывают в резерв, как и было спланировано. Если что, они нас поддержат, — не поздоровавшись начал Аландриан Дарракарион. Неприятный тип, но, приходилось работать с теми, кто был рядом. А ссорится с Урраксом из-за еще одного высокомерного драконидского ублюдка Дараку не хотелось. Потому он только почти вежливо ему кивнул.
  — Генерал, к нам кто-то плывет! — крикнул ему один из его солдат.
  — Не стрелять! — тут же скомандовал он, — Это переговорщики!
  — Я пошлю за господином Урраксом, — тут же решил Аландриан.
  "Проклятье!"
  — Нужно потянуть время, — сразу же возразил ему Коффин, — К ним сил не прибудет, а нашим нужно больше времени.
  — Спасибо за пояснение, человек, но я это и так понимаю. Я хочу предупредить его о прибытии вражеских парламентеров. И уж я точно знаю, когда его следует сюда звать, а когда — нет, — ядовито ответил драконид, примерзки оскалившись так, что его лицо действительно стало напоминать змеиную морду.
  "Я точно ему зубы повыбиваю, только не сейчас."
  Он уже собирался сострить в ответ, как драконид пронесся рядом с ним, и, встав на краю причала, радостно замахал руками. Сначала Дарак не понял, чему так он обрадовался, и тоже всмотрелся в плывущую к ним лодку. Ответа долго ждать не пришлось. Белые волосы, насколько мог судить Дарак, выделяли или стариков, или драконидов. И представить себе так весело гребущих седовласых старцев он не мог.
  — Отбой! — только и скомандовал он, — Всем отбой!
  Когда предводитель драконидов, облаченный в черную дарракарийскую форму, сошел на берег, он, первым делом, крепко обнял Аландириан, и что-то прошипел ему на их языке. Аландриан что-то прошипел в ответ, и кивнул на Дарака. Его собеседник скривился и, нехотя выпустив собрата из объятий, сказал.
  — Человек. Я рад, что вы приготовились к встрече. Иди к Архонту и скажи, что эпидиокитис Лиссандр Сильвирион выполнил свое предназначение. Ничего страшного, если ты что-то перепутаешь, Повелитель поймет, и я прощаю тебя. А остальные пускай приготовят причал для "Гордости Эризигенса". И пошевеливайся, это срочное дело!
  "А я-то думал, что Аландриан отвратителен...", только и подумал Дарак и сразу пожалел, что приказал не стрелять. Но, делать было нечего.

---

Окрестности Рейенина, лагерь армии лорда Альсония Сципия

  Атмосфера на военном совете, созванном лордом Сципием после поражения в Светлом Доле была не самой жизнерадостной. И меньше всего сейчас Вейерону хотелось что-то с кем-то обсуждать, тем более — не с членами его семьи. Но, положение командующего армией Дарракарии в составе сил союзников обязывало его присутствовать, хотя лорд Сципий и предложил ему еще до совета ограничится отправкой заместителя. Но, перекладывать даже самые неприятные обязанности на других было не в духе Вейерона. Но и не в духе его драконидов было бросать своего командира в трудный час, а потому, все, кто должны были представлять Дарракарию на совете, явились в полном составе, даже старый лорд Литариен, а потому лорд Дарракарион тихо наблюдал за дискуссией не в одиночку. Спорить с кем-то у него просто не было сил.
  — Я все равно считаю, что мы должны отправится к Светлому Долу и заставить ублюдка заплатить за жизнь лорда Кейта и все остальные, отнятые им, — все не унимался сэр Дариус Малькарта, — И, к тому же, негоже позволять этим чужеродным тварям топтать святую дагранскую землю!
  Его заявление было поддержано гневными возгласами нескольких молодых рыцарей.
  — Этих чужеродных тварей сейчас полно по всей святой дагранской земле, сэр Дариус. Зачем же ехать для расправы с ними именно к Светлому Долу? — парировал барон Райзен, — Тем более, больше этих маленьких уродцев мы найдем где-то возле Грейбенбурга или Ялена.
  — Светлый Дол ближе, к тому же, я хочу отомстить командиру именно этой армии! — настаивал на своем Малькарта.
  — Местность у Светлого Дола непригодна для действий тяжелой кавалерии, сэр Дариус, — будто бы помимо своей воли тихо сказал Вейерон, — Мы потому и не направились для поддержки осажденных. А сейчас в этом смысла не будет вовсе.
  Все собравшиеся обратили свои взгляды на него. На лицах барона Райзена, Германа Лери и даже неподвижно стоявшего за спиной лорда Сципия Нария было видно что-то вроде одобрения.
  — Лорд Дарракарион, — осторожно начал Сципий, — Я в этом вопросе я с Вами согласен и рад, что мы разделяем одну точку зрения. Но, не могли бы Вы сказать, что сами считаете наилучшим решением в этой ситуации?
  — Войска барона Саллоса осаждают Грейбенбург, потому я считаю, что мы должны пойти на соединение с ними и прикрыть их с тыла, как и предложил сэр Лери до этого. В качестве дополнения, мы можем перегнать всех крестьян их на подконтрольные нам территории, и уничтожить запасы продовольствия, чтобы не позволить врагу фуражироваться у нас за спиной, как уже предложил барон Ролан. От себя могу только добавить, что мы бы еще могли согнать всех попавшихся нам крестьян на штурм какого-то замка или городка, чтобы уменьшить наши потери и заполучить опорный пункт, но, не знаю, сможем ли мы это организовать.
  Лорд Сципий кивнул.
  — Сэр Дариус, в Вас сейчас говорит храбрость. Думаю, если даже лорд Дарракарион не поддерживает Вас в вашем желании идти на Светлый Дол, то вряд ли эту идею можно назвать успешной, — все тем же тоном сказал он, пытаясь напомнить Малькате, что у него отнюдь не самые серьезные основания для личной мести, и в то же время не акцентировать внимание на произошедшей трагедии. Вейерону не нужно было даже напоминать о том, что произошло, но он был благодарен за такую попытку не ранить лишний раз его чувства и чувства его спутников.
  — Эх, значит, я в меньшинстве, — вздохнув признал свое поражение Мальката, — Ну ничего, найду себе противников под Грейбенбургом!
  — Они от Вас там не скроются, я Вам обещаю, — ответил ему Сципий.
  Все трения были решены, и план действий на ближайшее время был ясен, а потому лорд Альсоний уже собирался объявлять совет закрытым, как вдруг, слева от Вейерона послышался голос:
  — Архонт, у меня есть предложение по поводу того, куда конкретно мы должны направить свой удар.
  Вейерон развернулся, не понимая, почему лорд Литариен обращается именно к нему, ведь не он председательствовал на совете, но пожилой драконид, почему-то смотрел не на него, а на ничего не понимающего Сципия.
  — У меня, конечно, нет особого военного опыта, — не обращая ни на что внимание начал Литариен. Это слова вогнали всех в ступор еще больше. Все собравшиеся так или иначе знали, что лорд Эйелрис воевал вместе с их отцами или дедами. Или, в случае большинства собравшихся, против них.
   — Но, мне кажется, что мы упускаем из виду одну очень важную деталь. Кораксы, которые вроде бы были нашими союзниками, кажется, снова перешли на сторону своих бывших хозяев. Они могут в самый неподходящий момент напасть на нас с севера и снять осаду с Грейбенбурга, который, после того, как мы заняли земли Сципиев и Успинов, остался единственным местом, откуда их могут снабжать их союзники Вичи морскими путями. Осаждающая Грейбенбург армия неслабая, и я уверен, что они и сами справятся с осадой, но наш долг, по моему мнению — уничтожить единственную силу, которая сохранила возможность нанести им ощутимый вред. Ведь Сципии, каким то образом, потеряли всю свою отличную кавалерию, и их войска почему-то воюют только пешком, — весело заметил он.
  Вейерону все сразу стало ясно. Смертельно побледневшим Алларису и Антикису, судя по всему, тоже. А лорд Литариен все продолжал:
  — А еще, Кире, я считаю, что мы должны запросить подкрепление из Кровавой Гавани! Или мы не можем этого сделать? — рассеяно проговорил он, — Или из Светлого Дола? А почему мы не можем позвать подкрепления?
  Лорд Сципий несколько мгновений сидел молча. А затем, коротко кивнул Вейерону и ответил:
  — Спасибо за столь прекрасное предложение, лорд Литариен. Уверен, мы извлечем из него много пользы.

Трамис, Морской Дворец

  Эйелеонора была крайне взволнована тем, в чем ей пришлось принимать участие, и, в каком-то смысле, ей было немного страшно. Еще бы, ведь она была одной из тех, кто впервые за многие сотни лет видел драконидов не из Дарракарии. И, даже более того, драконидов, которые давным давно покинули Сиятельную Империю и не считали себя ее частью! Мысль об этом вызывала у нее недоумение, но она не считала себя в праве сомневаться в истинности слов других драконидов. Просто это было слишком в разрез с тем, к чему она привыкла.
  Сами же послы выглядели, не считая одежды, как самые обычные дракониды. Командующий флотом Нистарионов из одного корабля, Сагридис, чем-то напоминал Эйелеоноре дядю Вейерона, что ее немного позабавило. Интересно, он такой же прожженный воин до мозга костей? Эйелеонора перевела взгляд на Аландриана, главного военного советника Урракса, а потом — на украдкой пялящегося на нее драконида из Нистарионов. Их явно можно было принять если не за родных братьев, то за кузенов. А уж Лиссандр Сильвирион, пробывший в их среде уже долгое время, был вообще неотличим от своих спутников. Хотя, Эйелеонору немало удивило то, что он решил не присоединяться к "дарракарийцам", а остался со своими новыми друзьями даже сейчас. Это взволновало ее даже больше, чем тот глупо улыбающийся ей драконид. У нее что, что-то на лице?
  Тем временем, Урракс наконец, решился начать разговор:
  — Что ж, почтенные господа, приветствую Вас на земле Дарракарии. Я — Урракс из Дома Дарракарион, сатрап Трамиса и правитель этого острова. Позвольте мне представить эпикефариса Аландриана из Дома Дарракарион, моего главного военного советника — Аландриан слегка кивнул делегации Нистрионов, которые ответили ему тем же. После этого, Сагридис тихо бросил Лиссандру короткую фразу, получив такой же тихий ответ, а сатрап Трамиса продолжил по очереди представлять своих помощников-драконидов. И каждый раз повторялся тихий вопрос от Сагридиса к Лиссандру. Он что, не знаком с драконидскими военными званиями?
  — ...И, наконец, я хотел бы представить вам Святейшую Сейенну из Дома Бейернериен, и свою племянницу, Эйелеонору из Дома Дарракарион, — добрался до них Урракс. Эйелеонора немного растерялась, но, почувствовав мимолетное прикосновение Сейенны к ее руке, почувствовала себя уверенней и, хоть немного натянуто, но улыбнулась гостям. Они поприветствовали ее так же вежливо и сердечно, как и остальных. Разве что, тот молодой драконид при этом улыбался чуть более сильно и смотрел на нее чуть более пристально, чем нужно. Но, пускай она от этого всего и почувствовала себя немного неловко, от Эйелеоноры все же не укрылось, что полный титул Королевы Убийц Урракс предпочел не называть.
  — Спасибо за гостеприимство, почтенный Урракс из Дома Дарракарион. К сожалению, я не имею никаких титулов и званий, подобным вашим, и, я думаю, вы уже знаете, как меня зовут. Я Сагридис из Дома Нистарион, заместитель командующего флотом Эризигенса и командир этой экспедиции, — он определенно говорил на Высоком Наречии, но, Эйелеонора, знавшая ее пускай и не в совершенстве, но достаточно хорошо, с трудом его понимала. Видимо, даже такой совершенный язык, как драконидский, со временем мог изменяться.
  — Это — мой заместитель и избранный капитан корабля "Гордость Эризигенса" Люкерис из Дома Нистарион, — представил он того самого драконида, что уже успел немного поднадоесть Эйелеоноре.
  Тот сразу попытался показаться очень важным и грозным, от чего мог бы показаться Эйелеоноре немного забавным, если бы не имя, напомнившее ей о погибшем в битве при Трамисе Люцерисе. Интересно, это просто особенность произношения, или имя другое? Видимо, заметив ее расстроенное лицо и почти механическое приветстиве, Люкерис немного сник. Эйелеонора попыталась улыбнуться ему, чтобы не показаться совсем невежливой, но получилось плохо.
  Сагридис, тем временем, продолжил представлять своих спутников. Веселая драконидка, в качестве украшения носящая латный воротник, оказалась Карнией Нистарион, предводительницей содружества воинов "Вестников Крови", и она представляла всех воинов, пожелавших путешествовать на "Гордость Эризигенса". Немного отстраненного драконида, сидящего рядом с ней, звали Ксанторис, и он был ответственен за рабов на корабле. А сильно взволнованную драконидка, которая ерзала на стуле рядом с Лиссандром, звали Стелия, и она была главным корабельным навигатором и картографом. Ее Эйелеонора попыталась поприветствовать особенно тепло, от чего Стелии, видимо, стало еще неудобней.
  — Лиссандр из Дома Сильвирион, думаю, в представлениях не нуждается, — подытожил Сагридис.
  — Конечно же нет. Думаю, теперь прославленный герой Дарракарии нигде не будет нуждаться в представлении! — воодушевленно сказал Урракс. К удивлению Эйелеоноры, Лиссандр ответил Урраксу очень неприятной улыбкой, будто бы тот ему был слегка неприятен.
  — Но, думаю, вы все прибыли на Трамис не просто так. Скажите, вы же прибыли к нам, чтобы помочь в войне против тяньвэйцев? — спросил Урракс.
  Сагридис замялся.
  — На самом деле, я только мельком слышал о том, что вы ведете войну против как-то людей, в союзе с другими людьми, — неуверенно ответил он, — Но, нашей целью является не вмешательство в этот конфликт, а, скорее, спасение всех драконидов Дарракарии от этого бедствия. Правящий Совет Эризигенса единогласно постановил направить нас в Дарракарию с целью организации эвакуации всех драконидов туда, где война их точно не затронет. И, признаться честно, я немного расстроен тем, что здесь не оказалось вашего правителя, Архонта Дарракарии. С ним бы мы могли окончательно решить этот вопрос.
  При этих словах, Урракс сильно изменился. Он будто бы сбросил маску, и его лицо потеряло всякое выражение.
  — Возможно, господин Сагридис, вы немного опоздали. На Трамис начали прибывать почтовые птицы из Дарракарии. Без писем. Одна-две ничего бы не значили, но...
  — ПОЧЕМУ МНЕ ОБ ЭТОМ СРАЗУ НЕ СКАЗАЛИ?! — вскочил со своего места Лиссандр.
  — Лиссандр, прошу тебя... — обратился к Сильвириону Сагридис, удивленно уставившись на него, сначала не понимая, что его так разозлило.
  Эйелеонора поняла все сразу. Птицы прилетали без писем только в том случае, если потеряли их в дороге. Или в том случае, когда никто не нагрузил ее письмом. А если таких птиц много...
  — Я узнал об этом только вчера вечером, и до этого момента не был уверен. Но, почти все птицы, которых взял с собой Архонт, уже вернулись на Трамис. Боюсь, в Дарракарии произошла какая-то катастрофа.
  Все дракониды, находящиеся в зале, застыли, ошарашенные такой новость. Повисла гнетущая тишина.
  — Я отказываюсь в это верить! — прозвучал чей-то голос.
  Сначала Эйелеонора не поняла, кто это сказал и почему на дарракарийском диалекте, и тут же осознала, что это она встала с места и выкрикнула эти слова.
  — Я отказываюсь в это верить, этого не могло произойти... — только и смогла она произнести. Мама, отец, семья... Она должна что-то сделать.
  — Господин Сагридис, — сказала она, собрав все силы в кулак, — Вы сказали, что прибыли договориться с Архонтом Дарракарии. Я всем сердцем надеюсь, что то, о чем сказал мой дядя — неправда, и это просто обычный несчастный случай. Но, если это не так, то я, Эйелеонора из Дома Дарракарион, первая дочь и второй ребенок Горгоны, внучка Эйенара, являюсь его наследницей. А потому, как возможная правительница Дарракарии, я прошу Вас: помогите мне спасти мой народ, что бы с ним не случилось. И я согласна на любые Ваши условия, если Вы откликнитесь на мою просьбу.
  Сама не веря в то, что она это сказала, Эйелеонора замерла, глядя на командующего.
  — Госпожа Эйелеонора, — внезапно обратился к ней Люкерис, вытянувшийся в полный рост, — Без каких либо условий, я готов приветствовать Вас на борту моего корабля, и оказать, как и велит мне честь воина Эризигенса.
  Пришла очередь Эйелеоноры удивленно уставиться на молодого капитана. Но, прежде чем она нашла, что ему ответить, из-за стола поднялся Сагридис.
  — Госпожа Эйелеонора, Люкерис, не смотря на то, что он командует "Гордостью Эризигенса", не принимает окончательное решение по этому вопросу.
  Сердце Эйелеоноры упало в пятки. Значит, она сделала только хуже...
  — Но, — продолжил Сагридис, — Он произнес те слова, что и должен был бы сказать любой драконид на его месте. Мы прибыли, чтобы спасти вас от беды. И только трус бы отказал Вам, и только ничтожество потребовало бы от Вас что либо за это. От имени Дома Нистарион и правящего Советом Эризигенса, я обещаю, что мы сделаем все возможное, чтобы помочь Вам.

---

Окрестности Рейенина, лагерь армии лорда Вейерона Дарракариона

  Когда Вейерон объявил общий сбор, он не особо надеялся на то, что хотя бы кто-то из его подчиненных прийдет. Но, хотя он их и не просил, к месту встречи на поле рядом с лагерем его сопровождали не только солдаты-рабы, но и все его советники, кроме оставленного в лагере лорда Литариена. Ни на шаг от него не отставая, за ним следовал Антикис. Пускай и неровными рядами, перед ним в практически в полном составе построились все семь турм. Дракониды выглядели измотанными и потерянными, но они все равно откликнулись на призыв своего командующего. Большего от них просить было и нельзя. Вейерон и не собирался.
  — Вы все знаете, что произошло в Светлом Доле, — начал он свою речь. Только зажегшиеся глаза на изможденных лицах подсказали ему, что его слышали.
  — Мы все бились здесь, мы бились в землях Тито и Успинов, мы истребляли предателей-Вейсов. И все это оказалось напрасно. Врагов оказалось слишком много. Мы резали их, как свиней, на суше, чтобы они не добрались до наших семей. И все это только для того, чтобы несколько десятков тысяч высадились у нас за спиной.
  Ответом ему было молчание.
  — Мы сражались изо всех сил, и все равно проиграли. Наши близкие мертвы. Наш Народ на грани исчезновения. Я не знаю, виновны ли в этом мы, но это произошло. И мы ничего с этим уже не сделаем.
  Ответом ему было все то же мрачное молчание. Наверное, Вейерону было бы легче, если бы кто-то из них набрался смелости и обвинил его во всем. Он был бы благодарен тому дракониду, который бы решился на это. Но, все молчали. Не из-за страха наказания, так как они в драконидской армии никогда не были в чести. Единственное, что им грозило — это возможность убить Вейерона на дуэли. Но, все молчали. Видимо, все собравшиеся чувствовали то же, что и он.
  — Единственная наша надежда на выживание осталась в Анкарисе. Мы все можем умереть, но если последние из драконид будут жить, Народ продолжит жить вместе с ними. Но, им может понадобится защита. С ними в Анкарисе двести храбрых воинов Дарракарии. Но, если кто-то видит свою судьбу рядом с ними, я призываю вас — идите!
  Волнение прокатилось по рядам драконидов. Они озирались друг на друга, будто бы не понимая, что происходит. Только Клинки Аллариса, невозмутимые, как всегда, стояли немного поодаль от остальных, словно печальные тени.
  — Я не призываю вас просто встать на их защиту, — продолжил он, — Если враг доберется до них теми же силами, что уничтожили Светлый Дол или Кровавую Гавань, они спасутся не остановив врага, а уклонившись от встречи с ним. Даже если бы все мы встали у той армии на пути, у нас не даже не получилось бы ее надолго задержать. Потому, они не нуждаются в вашей защите. Но, если кто-то из вас хочет пройти свою жизнь бок о бок с кем-то из них — я приказываю вам, как ваш правитель и как ваш командир, идите к ним! Это самое лучшее, что кто-либо из нас может сейчас сделать.
  — Для себя же, я не вижу возможности продолжить свою жизнь таким образом. Я все еще далеко не стар, но мое сердце умерло, когда я узнал, что случилось в Светлом Доле. Потому тем, кто решит пойти за мной, я могу обещать только одно — смерть и убийства. Мы будем убивать этих тварей, пока ни одной из них не останется в живых. Мы будем продолжать сражаться здесь, чтобы если эти уроды доберутся до Анкариса, их оказалось там как можно меньше. Я не могу обещать никому из тех, кто пойдет за мной, что мы останемся в живых. Я могу только поклясться сделать все, что в моих силах, чтобы все погибшие в эти ужасные годы не остались неотмщенными, и чтобы всем нам не было стыдно предстать перед предками.
  Он еще раз обвел взглядом всех собравшихся.
  — Всем, кто решит уйти, я могу сказать только одно: спасибо вам за то, что сражались со мной плечем к плечу так долго. Спасибо за все славные победы, что мы вместе одержали. Спасибо вам за то, что решите жить дальше. Завтра, я отправлюсь на запад, чтобы сражаться с предателями там. У тех, кто захочет последовать за мной, есть время подумать до утра. Это все, что я хотел вам сказать, — сказал он и отсалютовал своим воинам.
  Вейерон уже развернулся, чтобы уйти, как из первых рядов Клыков Дракона вышел их командир и его племянник, Матарис.
  — Мне не нужно время для того, чтобы подумать. Какие будут приказания, Архонт?
  За ним последовали и другие. Гвардейцы нестройной толпой последовали за своим предводителем. Лорд Эйемит Нимерион был первым из Объединителей, но далеко не последним. Старый друг Вейерона, Кейер, шел к нему сразу в компании почти всего верного Черного Отряда. Турма Никериса Дарракариона шла вместе со своим командиром. Гончие Хаоса лорда Тимериена последовали за ними, как и Ловчие лорда Орориона — за ним. Клинки Аллариса, возглавляемые своим командиром, задержались только для того, чтобы промаршировать к Вейерону стройной колонной, подняв вверх клинки, как бы отвечая на его воинское приветствие. Вскоре, все собравшиеся там дракониды обступили его плотной толпой.
  К нему шли даже со стороны лагеря. Фигуру в цветах Литариенов нельзя было не узнать. Три слуги всеми силами пытались остановить драконида, но, когда он яростно отшвырнул одного из них, а меч блеснул в его руке, они поспешили скрыться.
  — Принц, Вейерон, я услышал, что вы объявили общий сбор. Простите, что я опоздал, по дороге меня пытались схватить какие-то люди, говорящие на непонятном языке, но я смог от них отбиться. Каковы ваши приказания? — на Высоком Наречии спросил его лорд Эйелрис.
  Вейерон какое-то мгновение подумал, глядя на окружающих его драконидов, на верных подчиненных и храбрых воинов, а потом скомандовал:
  — Офицерам — сбор в командном шатре, остальным — приготовится к завтрашнему переходу.

---

Гавань Трамиса, флагман флота Дома Нистарион "Гордость Эризигенса"

  — И из чего же это сделано? — спросила Эйелеонора, пальцем постучав по материалу, покрывавшему борта и палубы "Гордости Эризигенса".
  — Ээээ... — начал свой ответ Люкерис, который все пытался перевести разговор на обсуждение того, какая же Эйелеонора прекрасная и как он рад, что ее встретил, и явно не ожидающий подобных вопросов.
  — "Ээээ" — это не ответ. Или ничего умнее сказать ты не можешь?
  — Это материал, схожий с покровами жуков или крабов, — резко вымолвил он, и тут же дернулся, будто бы сказал что-то лишнее.
  — Молодец, — похвалила его Эйелеонора, — И, как же вы его производите?
  И без того побледневший Люкерис побелел еще больше.
  — Ну, я не... Не знаю... Я не... — было видно, что он не знал, что делать и говорить.
  Эйелеонора вздохнула.
  — Сразу бы и сказал, что мне не достаточно доверяют, чтобы раскрывать ваши секреты, а не пытался бы строить из себя всезнайку, а потом думать, как бы избежать вопросов. Не выглядел бы сейчас, как полный дурак, — подытожила она.
  — Я не это имел ввиду, — начал было отвечать Люкерис, но, осекся, — Мне просто нужно выяснить все это у командира.
  — От тебя совершенно нет толку, — сказала Эйелеонора и отошла, оперевшись на поручни, и осмотрела "Гордость Эризигенса".
  Океанский гигант действительно впечатлял. Все корабли, что она видела до этого, в сравнении с ним были просто карликами. Возможно, какой-то из кораблей, о котором Эйелеонора только слышала, например, "Палач" Ридонов, мог бы с ним сравнится, но вряд ли бы смог превзойти. Это был настоящий плавучий город, созданный и живущий с одной целью — покорения морских просторов.
  — Я просто не знаю, что и сказать, — начал оправдываться, Люкерис, встав рядом с драконидкой, — Я не знаю, что и думать, здесь все такое необычное. Это место... И ты.
  — И что же необычного ты находишь?
  — Я не знаю, ты такая...
  — Болван, я не о себе! — перебила его Эйелеонора, — Что такого необычного в этом месте ты нашел?
  — Э... Ну, — попытался подобрать слова явно не привыкший к такому обращению капитан, — Тут столько людей. И они все не рабы. Вы же их недавно захватили?
  Драконидка кивнула.
  — Но, у вас ведь и в ваших владениях не все люди рабы? — продолжил вопрос Люкерис, — И вы им даже оружие доверяете?
  — Да, и что?
  — Ничего... Просто, это как-то неправильно. У вас все, не как у драконидов!
  Эти слова явно были лишними.
  — О, так вот, что ты имеешь ввиду... — сказала Эйелеонора, повернувшись к нему, — Значит, то, как вы отошли от предписанного драконидам образа жизни — это благо, а то, что изменилось у нас — это жуткое нарушение!
  — Ну, да, — ничего не понимая ответил ей Люкерис.
  — О, то есть вы в своем мире смогли определить нерушимую истинность своего мировоззрения и донести ее до потомков, при этом, забыв, сколько лап должно быть у дракона?
  — Эм, но у истинного дракона должно быть четыре лапы, а не две! — сразу ответил на последнее обвинение эризигенец.
  — Может быть, ты доверишь судить об этом тем, чьи предки рядом с драконами жили? — спросила его Эйелеонора.
  — А, может быть, вы жили рядом с ними, но просто называли их неправильно!
  — А вам издалека, значит, было виднее? И вообще, где ты видел дракона или драконида с шестью конечностями?
  — У вирма всего две конечности, почему у дракона не могло быть шесть? И вообще, — все не унимался Люкерис, — У символа твоего Дома три головы. Такие тоже жили у вас, на Острове драконов?
  — Ты совсем дурак, или прикидываешься? — возмутилась Эйелеонора, и, пока ее собеседник не пришел в себя, продолжила, — Это метафорическое отображение того, что принцесса Кинкаррия, основательница нашего Дома, была всадницей трех драконов. И я, в отличии от тебя, не утверждаю, что такие драконы жили и были жизнеспособны без помощи Богинь.
  — И вообще, у амфиптеров, которых ты назвал вирмами, просто не было нижних конечностей, да и не нужны они им были, так как они слишком любили полеты, — Люкерис хотел что-то возразить, но, Эйелеонора не дала ему это сделать, — А тот "дракон", о котором ты говоришь, крылья должны были бы крепится к плечевому поясу.
  — Но, — она подняла правую руку вверх и несколько раз взмахнула ей, — Мышцы груди управляют движениями руки, и, как видишь, рядом с ними нет места для того, чтобы разместить другой такой же комплект. К тому же, они бы мешали друг другу работать, смотри, — она сделала еще несколько движений рукой.
  Люкерис внимательно наблюдал за этой ее демонстрацией, как вдруг, внезапно, получил ощутимый, хоть и несильный, удар в лоб.
  — Ты куда пялишься? — застал его врасплох вопрос Эйелеоноры.
  — Я... Но ты сама... — попытался ответить что-то драконид, но снова получил по лбу.
  — Так это еще и я виновата?
  — Нет, но... — пытался что-то отрицать капитан корабля, но снова получил по голове.
  Эйелеонора уже хотела стукнуть его в четвертый раз, как вдруг заметила, что глуповатое выражение непонимание на лице ее противника сменилось чем-то вроде испуга. Не будучи слишком высокого мнения о своих боевых навыках, она, в последний раз, пнула Люкериса, от чего тот стал выглядеть еще глупее, и развернулась, чтоб встретить так внезапно пришедшую к незадачливому капитану подмогу.
  — Приветствую Вас, командующий Сагридис.
  — Госпожа Эйелеонора, — невозмутимый Сагридис ответил ей изящным кивком, примерно то же самое попытался сделать сопровождающий его молодой драконид, на лице которого читались как недоумение, так и попытки сдержать приступ смеха, — Я вижу, мой подчиненный чем-то Вас... разозлил?
  Люкерис попробовал что-то сказать, но, драконидка, зашипев на него, пресекла попытку.
  — Нет, он просто пытался показать мне корабль, а что такое?
  Сагридис улыбнулся ей.
  — Отлично. Я просто испугался, что, кроме того, что он оставил на меня все свои обязанности по подготовке корабля, успел еще и испортить отношения между нашими Домами, — тот взгляд, которым командир наградил Люкериса, вполне мог бы убить.
  — А, не беспокойтесь. И, если он вам нужен, — Эйелеонора схватила Люкериса и потянула его к командиру, — Забирайте его, он все равно ничего умного сказать не может. И, на всякий случай, объясните ему, какую секретную информацию он может мне выбалтывать, а какую — нет, а то он из-за этого выглядит, как полный дурак.
  Оказавшись со своим непосредственным начальником лицом к лицу, молодой драконид, до того красневший, побелел. Эйелеоноре даже стало его как-то жаль.
  — А вообще, — начала она, — Он не настолько уж плох, потому, если Вас не затруднит, не наказывайте его очень сильно, потому что тогда я не смогу ему правильно объяснить, сколько лап должно быть у дракона, хорошо?
  После этих слов, сопровождавший Сагридиса драконид не выдержал и взорвался смехом, и даже яростный взгляд начальника не смог его мгновенно успокоить.
  Люкерис же покраснел и попытался что-то сказать, но, Эйелеонора прервала его.
  — А если будешь вести себя как дурак, я скажу Лиссандру, чтобы он тебя на дуэли убил, понял меня?
  Драконид радостно закивал и заулыбался.
  — Вот и славно. Командующий Сагридис, не проводите ли Вы меня на берег?
  Если тот и понял, что его пытаются отвлечь от неприятного разговора с подчиненным, то виду он не подал.
  — Почту за честь, — он галантно протянул ей руку, — Люкерис, Шейер, приступить к выполнению своих обязанностей.
  "К вечеру он точно подобреет," подумала Эйелеонора, и, помахав все еще глупо пялящемуся на нее дракониду рукой, последовала за командующим.

---

Гавань Трамиса, флагман флота Дома Нистарион "Гордость Эризигенса"

  Эйелеоноронька спорит с Люкерисом Нистарионом о том, сколько лап у дракона, что такое василиск и вивьерна, и немного стукает его в процессе (но не сильно).

---

Трамис, Морской Дворец

  Урракс убеждает Дарака не особо идти на конфликт с Нистарионами, так как Трамис они захватывать точно не будут, но могут быть полезны.

---

Анкарис, Крепость Анкариса

  Эйенария дает задания дарракарийским селюкам бежать и спасать их семьи и намекает о том, что, когда они вернутся в Анкарис, им предстоит покататься на социальном лифте.

---

Трамис, Морской Дворец

  Сейенночка поясняет тупому трамишийцу (Дараку), кого он должен захватить в плен (желательно), и что все переговоры с Нистарионами он должен вести через Аландриана, потому что хоть тот и сверх-ЧСВ парень, но это же предотвращает то, чтобы он попал под влияние Нистарионов ("не учите меня быть драконидом", так сказать), о чем Сейенночка уже успела с ним договорится.

---

Земли Коракосв, лагерь армии архонта Вейерона Дарракариона

  Сержант Успинов в шоке от того, во что скатились дракониды (а еще в шоке с того, что не превратились при этом в неуправляемую стаю).

---

Трамис, гавань Трамиса

  СЕЙЕННОНЬКА И ЭЙЕЛЕОНОРОНЬКА

(ПРОЩАЮТЬСЯ)

---

Казна: 900 золотых монет в Дагране, 1860 золотых монет на Трамисе, 2700 золотых монет на Лоддире.

Армии Дарракарии:

Предложить всем, кто больше хочет жить, чем мстить, выдвинутся в Анкарис на защиту Золотых Крыльев.

Не сдерживать максимально жестокое обращение с пленными, но не допускать поедания сырого мяса тяньвэйцев и ношения невыделанной кожи, снятой с них же, так как это может вызвать вспышки болезней. Обрабатывать трофеи с особой тщательностью.

Оставшимся — следовать плану лорда Сципия, возможно, внося в него коррективы там, где это будет полезно.

Предложить собрать ополчение в землях Тито и Кораксов на правах их союзников и последних в этих землях защитников Даграна, или перегнать местное население вместе с припасами в земли Сципиев, Успинов или Дарракарионов, чтобы лишить врага экономического и продовольственного базиса в будущем.

Предложить устроить штурм замков Кораксов при помощи согнанного населения окрестных деревень и городков, если ему не найдется другого применения.

В Анкарисе:

Отправить в коренные земли Дарракарионов гонцов и два отряда ополченцев, с целью начать отвод населения оттуда в более-менее безопасный Анкарис.

Оценить состояние городской стражи Анкариса, провести восстановление, выделив на это 500 золотых монет.

Оценить возможность сбора ополчения.

Оценить, сколько имущества погибших с Родриго Вейсом дворян осталось в городе и окрестностях, и что из этого осталось без наследников.

На Трамисе:

Как старшей в роду, леди Эйелеоноре Дарракарион, Архониссе-в-Ожидании, попросить Дом Нистарион помочь в спасении драконидов Дарракарии. Заметить, что даже колоссальные размеры "Гордости Эризигенса" не позволят вывезти на ней всех драконидов из Дарракарии, потому, попросить командира экспедиции Сагридиса Нистариона запросить с Эризигенса подкрепление.

Эпидиокитису Лиссандру Сильвириону предложить стать одним из Защитников леди Эйелеоноры в этой экспедиции.

Все контакты между Нистарионами и трамишийцами свести к минимуму и производить только при посредничестве канцелярии Урракса Дарракариона.

Установить на флагман Дома Нистарион 3 батареи баллист. Народу Трамиса объяснить, что Нистарионы — союзники и друзья Лорда Моря, а потому, помогут острову в грядущей войне. Ту же самую информацию преподнести Марию Малеммию.

Начать десантную операцию силами Стражей Республики и Морской пехоты. Попросить Нистарионов помочь в этом хотя бы обстрелом.

Далее, пройти экспедицией мимо Лоддира, возможно, забрав оттуда часть казны, не примененную для обороны острова, и наладив сообщение с Трамисом. Уже оттуда, пополнив запасы продовольствия, двинуться в Светлый Дол для спасения драконидов.

Построить батарею баллист за 1000 монет.

На Лоддире:

Продолжать готовиться к обороне острова.

Оценить возможности лесозаготовки для постройки флота и начать ее, выделив на это 700 монет.

Остаток: 400 золотых монет в Дагране, 860 золотых монет на Трамисе, 2000 золотых монет на Лоддире.

Официальные письма:

  Вижу, кузен, ты высоко поднялся. И даже не буду спрашивать тебя, как ты оказался в Имперском Городе.
  Что касается твоего предложения... В мирное время, отца бы оно заинтересовало, если бы он был жив, или Вейерона. Но их здесь нет, и время сейчас другое. У нас нет времени на эти мечтания и разглагольствования.
  Да и, если честно, я не особо верю в успех твоего начинания. Магнус отвратительно отразил вторжение этих уродов, но сейчас у него есть армия. И, думаю, в первую очередь что он, что иноземные твари захотят расправится с тобой.
  Но, пишу я тебе не для этого. Не знаю, доходят ли до тебя новости с юга Даграна, но, там высадилась еще одна армия выродков. Они только в Дарракарии потеряли около тридцати тысяч, и все равно их становится только больше. И, думаю, они вполне могут пойти войной на тебя, так как от Магнуса его отделяет река, да и они одержимы захватом Имперского Города не меньше, чем аборигены. Потому, подготовься к встрече наилучшим образом.
  И, не смотря ни на что, желаю тебе удачно выкарабкаться из всего этого, нас и так осталось слишком мало. Думаю, ты знаешь, что выступать против тебя мы точно не будем, если нас не вынудят. Хотя, скорее всего, мы вряд ли доживем до этого момента.

Леди Эйенария из Дома Дарракарион.

  P. S. Скорее всего, твои люди, которых ты оставил управлять землями, принадлежащих тебе, взбунтовались и перешли на сторону врага. Мы были бы тебе очень благодарны, если бы ты им написал, и, возможно, вразумил, если они все еще живы.

Ход Дома Дарракарион

Море рядом с Трамисом

  На горизонте уже виднелись очертания острова. А это означало только одно: что проклятое путешествие подходило к концу. Коффин отвел взгляд от видневшегося вдалеке Трамиса.
  Он впервые в своей жизни покинул остров, и за те дни, что провел вдали от родины, успел пожалеть, что согласился на это.
  Волновало его не то, что путешествие было слишком трудным. Наоборот, на его пути не встретилось ни одного препятствия. И это беспокоило. Частично из-за того, что он не достиг намеченных целей и не расправился с предателями-патрициями и не выполнил порученную ему миссию. Но в большей мере — из-за того, что, так и не встретив врагов, самая боеспособная часть трамишийской армии покинула остров. Не оставили ли они его полностью беззащитным? Так или иначе, скоро это станет известно.
  Дарак обернулся к своим людям. Те, видимо, вообще не разделяли беспокойства своего командира и просто искренне радовались появлению земли на горизонте. Хотя помощь неожиданных союзников и позволила добраться до острова намного быстрее, чем предполагалось, гораздо более долгий путь назад уже успел всем надоесть. Но, среди всеобщего ликования, одна фигура была отдалена от других. Коффин вздохнул. Наверно, лучшего шанса поговорить, чем сейчас, не представится. Собравшись с мыслями, он направился к одиноко стоявшему дракониду.
  — Человек, мне не нужна твоя компания, можешь идти обратно, — даже не оборачиваясь "поприветствовал" его Аландриан.
  — Ты пробовал вести себя менее ядовито? Говорят, это позволяет расположить к себе людей, — заметил Коффин.
  — Я никогда не любил животных, даже ручных зверьков кого-то из драконидов. Зачем мне их расположение?
  "Ну что за невыносимая личность?", подумал Коффин, и спросил:
  — И что ты тогда здесь делаешь, вместе с нами?
  — Выполняю свой долг. Я — иерарх Дарракарии, я привык выполнять приказы.
  — И только? — спросил его Дарак.
  Аландриан громко вздохнул.
  — Ты туп даже для человека, если спрашиваешь у меня подобное. Зачем еще находится среди вас?
  — Да? А почему же тогда на корабле твоих сородичей ты все время ошивался рядом с нами? — трамишиец постарался вложить в свой вопрос как можно больше язвительности.
  И это сработало. Драконид резко обернулся к нему и уставился на него полным непрязни взглядом.
  — Какая тебе разница, человек? Иди своей дорогой и не мешай мне.
  — Слушай, — начал Коффин, — Ты думаешь, от кого-то из нас укрылось, то, что ты сделал?
  — О чем ты? — как бы скучая ответил Аландриан.
  — О том, что тебя, не смотря на твое поведение, еще никто не швырнул за борт. Не задумывался, почему?
  Драконид пожал плечами.
  — Потому что Святейшая будет очень недовольна, если со мной что-то случится, а ты очень не хочешь испытывать ее неудовольствие, потому и держишь своих людей в узде, не так ли?
  "Вот же скотина...", Дарак ели-ели удержался от того, чтобы самолично не столкнуть его в воду.
  — Если бы они захотели от тебя избавиться, я бы тебя никак не спас. Но ты думаешь, они не знают, что ты заступился за нас перед своими?
  Аландриан попытался что-то сказать, но Дарак не дал ему такую возможность.
  — Ты действительно считаешь, что мы ничего не поняли, когда нас пытались разоружить, или когда решили поселить в трюме с их рабами? Мы по-вашему не разговариваем, но нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять, что они хотели сделать и как с нами обращались. И что кто-то неожиданно встал на нашу сторону. Ты же потом весь путь до острова провел в одиночестве, игнорируя своих же сородичей. Да ты со мной больше говорил, чем с ними. Почему?
  Несколько мгновений драконид молчал, сверля его взглядом.
  — Зачем тебе нужно это знать? — наконец-то сказал он.
  — Потому что мне нужно знать, с кем мне придется сражаться рядом.
  — Слишком высокопарно для человека, — ухмыльнулся Аландриан, — Ну хорошо, если ты так хочешь, я постараюсь тебе объяснить...
  Драконид произнес какую-то фразу, которая одновременно чем-то напоминала змеиное шипение и рычание, но, при этом, в речи Дарак почувствовал какую-то мелодичность, хоть и не понял ни слова.
  — Что ты сказал? — спросил он.
  Его собеседник только кивнул.
  — Вот именно. Ты, в силу своего невежества, просто не понял ни слова. Любой же Нистарион посчитал бы своим долгом с улыбкой на губах поправить мое произношение, сказал бы, что моя речь очень архаична. Кто-то из них даже посоветовал бы мне хорошего преподавателя грамматики, чтобы мне было легче научится правильной речи. А самые наглые перевели бы разговор на то, что, для меня, должно быть, унизительно подчинятся какому-то полукровке и предложили навсегда перейти в их Дом, самый лучший и самый справедливый Дом в мире! Они мне не свои.
  Он улыбнулся в своей обычной, змеиной манере, но, без привычного ехидства или пренебрежения.
  — Ты — дикарь, Дарак Коффин, ты неприятен, но, сейчас, мы с тобой на одной стороне, и ты не лезешь не в свое дело сверх меры.
  Не успел Дарак удивится тому, что драконид впервые назвал его по-имени, как тот продолжил:
  — Разве что, Святейшая тебе слишком много позволяет, но, кто я такой, чтобы судить о ее развлечениях?
  — Знаешь, когда-нибудь, я точно сломаю тебе челюсть, — ответил ему Коффин, понимая, что эти издевки его уже почти не задевают.

---

Анкарис, резиденция правителя

  Не успела Эйенария начать беспокоиться о том, что важные гости задерживаются, как дверь в ее кабинет отворилась.
  — Прибыли командующая флотом Дарракарии, диокития Сирена Сильвирион и помощник командующей флотом Дарракарии, диокитис Шейенедер Дарракарион, — оповестила анотерию Ксейелиан, одна из ее самых доверенных воительниц.
  — Впустите их, — ответила ей Эйенария, прекратив расхаживать по своему кабинету.
  Спустя несколько мгновений, в кабинет вошли две фигуры, одетые в черную форму воинов Дарракарии с наспех пришитыми на нее знаками различия. Шедшая первой командующая, совсем еще молодая девушка, в левой руке несла тяжелую с виду книгу, правая же ее рука покоилась на рукояти меча. Следовавший за ней молодой парень, хотя и старался не подавать виду, тяжело хромал. Обоим, по впечатлениям Эйенарии, не было и двадцати пяти.
  — Приветствую вас в Анкарисе, — Эйенария уже хотела предложить им сесть, но, вопрос Сирены опередил ее:
  — Вы командуете всеми войсками Дарракарии в этом регионе?
  — Да, — анотерия сразу поняла, чего от нее хочет новоприбывшая, — От имени архонта Дарракарии, я, анотерия Эйенария Дарракарион, являюсь сатрапом Анкариса, и все силы Дарракарии здесь находятся под моим началом.
  Командующая остатками флота тяжело вздохнула.
  — Тогда... — мгновение она медлила, — Тогда я объявляю, что флот Дарракарии более не существует, а все свои силы я передаю Вам.
  Было видно, что эти слова дались ей нелегко, и Эйенария прекрасно понимала, почему. Ей внезапно захотелось обнять слишком много перенесшую на своем веку девушку, но, вместо этого, она ответила:
  — Я принимаю на себя бремя вести их.
  Сирена только грустно кивнула, наконец-то передав свое бремя кому-то другому.
  На этом, с формальностями было покончено, и Эйенария, наконец, усадила своих новых подчиненных.
  — О вас уже успели позаботится? — сразу спросила она.
  — Да, — ответила Сирена, — Диокитис Рейес сразу повелел перенести раненных во дворец. А, кроме них, с нами никого и нет. Все, кто мог сражаться, отправились с флотом к Светлому Долу и... Остались только мы. Шейенедера ранили в ногу, когда он пытался защищал отца, то есть, наварха Мейерката, во время сражения, а я... меня нечаянно толкнула ананаварх Рейента, и я сломала правую руку. Потому и живая. У остальных все еще хуже.
  Мгновение помедлив, Сирена протянула ей книгу, которую до этого прижимала к груди, как сокровище.
  — Вот. Тут все записано. Кто служил, кто умер, и кто выжил. Наварх любил такие записи, здесь все указанно. Я приказала Шейенедеру обозначить всех погибших.
  Эйенария приняла книгу с не меньшей осторожностью. Пускай это всего лишь список погибших, но, он Кровавой Гавани и Светлого Дола не осталось и этого, и память о потерях драконидам приходится восстанавливать по крупицам.
  — Они не будут забыты, диокития, я сделаю все для того, чтобы это не случилось.
  — Спасибо Вам, — только и ответила молодая драконидка, — А что Вы прикажете делать нам? Мы с Шейенедером уже вполне способны сражаться, — ее спутник только кивком подтвердил слова своей бывшей начальницы.
  При взгляде на молодых драконидов, у Эйенарии складывалось другое мнение, но, она решила его не озвучивать. Лишать их возможности проявить себя было бы жестоко.
  — Я думаю, в речном порту найдется для вас работа... — начала она, как вдруг, дверь в ее кабинет без стука отворилась.
  В комнату то ли вошел, то ли влетел ее заместитель, Рейес Дарракарион, облаченный, как и всегда после Светлого Дола, в полный боевой доспех. У него, конечно же, было право входить к ней без доклада, но, до этого, он им ни разу не воспользовался, и его появление сначала смутило, а затем и встревожило. Он бы не появился так, не случись что-то серьезное.
  — Это моя вина, анотерия, и мне нет прощения, — только он и сказал, рухнув перед ней на одно колено и протянув какой-то свиток.
  В городе действительно возникали проблемы. Городская стража упрямилась и отказывалась полностью подчиняться, несколько купцов поднимали волнения в своей среде. Что же сейчас так взволновало ее подчиненного? Развернув свиток, она принялась читать.
  Уже спустя пару строчек, она все поняла, и ей захотелось выругаться. Прочтя послание до конца, она аккуратно свернула его, стараясь не повредить печать.
  — Рейес, что еще они сделали?
  — Городская стража через восточные врата пропустила в Анкарис крупный отряд пехоты, мы ничего не смогли сделать. Я поднял по тревоге все войска, и готов погибнуть, прикрывая отход из города, — не поднимая головы ответил драконид.
  Эйенария вздохнула.
  — Это не Ваша вина, диокитис. Встаньте, — когда ее подчиненный поднялся, она продолжила, — Вы правильно поступили, подняв войска. Сохраняйте бдительность, но не идите на столкновение с наемниками. И, главное, организуйте мне встречу с этими двумя умалишенными, подписавшими себе смертный приговор, — она указала на принесенный ей документ, — Желательно — где-то здесь.
  — Да, госпожа, — подтвердил полученный приказ Рейес.
  — Отлично, — Эйенария повернулась к Сирене и Шейенедеру, — А вам я поручаю сейчас же организовать заботу о раненных.
  — Да, госпожа, — хором ответили они.
  — Отлично. А сейчас, я вынуждена вас покинуть. Диокитис Рейес введет вас в курс дела, — сказала она, покидая кабинет.
  Выйдя за дверь, она кивнула стоящей на страже Ксейелиан и вместе с ней направилась к месту расположения своего отряда. Ей еще предстояло много чего сделать.

---

Окрестности Танона

  ?

---

Анкарис, резиденция правителя

  — Спасибо вам, что приняли мое приглашение, — как можно более дружелюбно сказала Эйенария, хотя ей не хотелось ничего больше, чем придушить обоих своих собеседников. Одного из них — особенно сильно.
  Гильдмейстер Орсис Анкарийский, стоявший сейчас перед ней, будто бы раздувался от чувства собственной важности, будто бы именно этот момент и был в его жизни главным. Стоявший у него за плечем Уго Глерф, декан Университета, наоборот, был белее мела и с опаской поглядывал то на своего товарища, то на Эйенарию.
  — Я хотела бы... — начала драконидка, но Орсис перебил ее:
  — Мы пришли обсудить то, как скоро вы покините наш замечательный город, — сказал он, и надулся еще больше, — Часть Ваших войск уже покинула город, и я требую, чтобы остальные последовали за ними как можно быстрее, предоставив нам самим его защищать и выбирать условия капитуляции!
  — Вот как... А вы знаете, как называются такие требования? — драконидка вопросительно взглянула на них.
  Видя замешательство собеседников, она сама ответила на свой вопрос.
  — Это называется мятеж. Вы оба сейчас — мятежники. Знаете, что это для вас означает?
  — Вообще-то, — вмешался в разговор Глерф, — Анкарис — это владение Дома Вейс, пока передачу земель Дому Дарракарион не санкционирует император. Потому, де-юре, мы в своем праве.
  — Сэр Уго, я бы на Вашем месте даже не заикалась об императоре, — сказала Эйенария, и, хищно улыбнувшись, добавила, — Вы же слышали о том, что он сделал с Матьесами? Или с их вассалами? Или Вы думаете, что Вейсам сделали бы скидку?
  От этих слов, Глерф побелел еще больше, если это вообще было возможно.
  — К тому же, я представляю тут высшую имперскую военную власть. А потому, восстание против меня — это восстание против Империи, а бумага, где вы оба так заботливо указали лидеров вашего выступления, уже передана Успинам на сохранение. Вы же понимаете, чем вам это грозит, если вы реализуете свои намерения, когда Империя Дагран победит в этой войне?
  Оба гостя молчали, пока, видимо, более смелый, но менее умный Орсис нашел, что ответить:
  — Как честный и уважаемый горожанин Анкариса, я не хочу, чтобы вы превращали наш любимый город и все, что мы в нем успели накопить, из-за того, что вам почему-то хочется красиво умереть, как в Кровавой Гавани или Светлом Доле!
  Эйенария сама не поняла, как потянулась к кинжалу. Красный, как рак, Орсис, видимо, этого даже не заметил, а потому стоял и гневно пучил на нее глаза, но Глерф, судя по испуганному взгляду, уловил ее движение. Эйенария вздохнула и демонстративно положила руки на стол перед собой.
  — Вот как... Значит вы думаете, что драконидам просто нравится красиво умерать, да?
  Видимо, она не смогла полностью совладать со своим тоном, потому что гильдмейстер резко отстранился, врезавшись в своего товарища.
  — Полно, Орсис. Если бы мне хотелось вас обоих убить, я бы сразу отдала вас диокитису Рейесу, ждущему за дверью. Так вот, — продолжила она, когда явный испуг сошел с лица Орсиса, — Если вы опасаетесь того, что мы хотим превратить Анкарис в место нашей последней битвы, то вы заблуждаетесь. Я бы с радостью его бросила при приближении врага, но мне казалось, что это просто непорядочно, оставлять простых людей без защиты.
  — Значит, — осторожно начал гильдмейстер, — Вы принимаете наши условия?
  — Нет, потому что считаю их неразумными.
  Пока ошеломленный Орсис размышлял над ответом, Эйенария продолжила:
  — Во-первых, сейчас вблизи Анкариса нет ни одного врага, который угрожал бы городу. Во-вторых, Анкарис слишком ценен для связи и снабжения, и главное, может стать подспорьем для сбора новой армии в помощь моему брату на западе. Потому, я не хотела бы покидать город сейчас. И, главное: вы действительно считаете, что сможете выбить себе хорошие условия капитуляции, если будете сражаться одни?
  — Кровавую Гавань уничтожили, и Светлый Дол... А если вас тут не будет... — начал Орсис, но был перебит драконидкой:
  — Орсис, нужно уметь находить причины событий. Рейенин, Хладная Гавань, земли Альсинусов. Там драконидов вообще не было. Не ужели не понятно, что захватчики устраивают резню везде, где бы не встретили сопротивление? И неужели вы думаете, что ваши полторы тысячи наемников позволят вам нанести захватчикам такое поражение, чтобы вы смогли диктовать им свою волю? Не говоря уже о том, что войска захватчиков, помня о том, что Анкарис уже перешел на их сторону, а затем вернулся в стан дагранцев, захотят за это отомстить.
  Она подождала несколько мгновений, пока эта мысль дошла до ее собеседников.
  — И, что Вы предлагаете? — с опаской спросил Глерф.
  — Все очень просто. Мои войска не покидают Анкарис, пока враг не окажется на близком от города расстоянии. Вы полностью выполняете все мои распоряжения до этого момента, поможете наладить связь с Блюстенберри. И, вы передаете мне Ордо Аквила.
  — Что? — сразу же возмутился Орсис, — Их нанял я, за свои деньги! Они подчиняются мне!
  — Конечно же, но, вы ведь оба и правда хотели только защитить Анкарис, а не поднимать свое маленькое восстание во время войны. В городе от этих войск не будет особого проку, зато они смогут помочь остановить врага на западе или на востоке, тем самым, обезопасив ваш город. Вам же не хочется дождаться жестоких боев на улицах вашего родного Анкариса?
  Она обвела взглядом обоих анкарисцев. Орсис выглядел то ли возмущенным, то ли растерянным. Глерф же, как показалось Эйенарии, всерьез размышлял над ее словами.
  — Обдумайте мое предложение. Это явно не худший выход для города. И для вас обоих.

---

Трамис, Морской Дворец

  ?

---

Анкарис, Университет

  Войдя в кабинет, Эйенария застала декана Университета сидящим за письменным столом в окружении перьев, бумаг и подозрительного вида бутылки с прозрачной жидкостью. Судя по его растерянному внешнему виду, он был весьма ошарашен ее приходом. Не дожидаясь его реакции, она быстро заняла свободное кресло напротив Глерфа, перекинув ноги через подлокотник.
  — А... Как Вы сюда попали? — только и смог выдавить из себя Уго.
  — О, охраны никакой не было, а у кого не спроси, все были столь любезны, что с радостью указывали мне дорогу. Один студент пытался только что-то возразить, но я его быстро переубедила. А что это у тебя? — она бесцеремонно схватила бутылку со стола и сделала пару глотков.
  Несколько мгновений отходя от ощущений, она поставила ее обратно.
  — Уго, ты бы лучше с вина начал, или хотя бы водой ЭТО развел. Для такого "пьяницы", как ты, это как-то слишком. Настолько нервы сдают?
  — Чего Вы хотите от меня? — только промямлил в ответ Глерф.
  Одним движением, Эйенария сменила положение, сев на кресле ровно и подперев подбородок сложенными ладонями.
  — Поговорить с тобой, Уго. Мне ты показался наиболее умным из вас двоих. Ты же понимаешь, что вся его авантюра ни к чему хорошему не приведет, верно? Что Анкарис все равно с землей сравняют даже за попытку оказания сопротивления? И что пятнадцать сотен солдат не смогут удержать стены города? Ты же из рыцарского рода, у тебя в голове должны быть азы военного дела.
  Уго посмотрел на драконидку, а затем, уткнувшись взглядом в столешницу, кивнул.
  — Чудно, Уго. Как думаешь, Орсис примет мое предложение? — спросила Эйенария.
  — Я не знаю, — честно ответил Глерф, — Да и что толку. Если до города доберутся враги, мы все равно все умрем.
  — Да, — грустно заметила Эйенария, — Для них Анкарис — это библиотека на непонятном языке. И они не будут намеренны кормить тысячи людей вокруг только потому, что те помогают сохранять ее. В Анкарисе, вы все умрете от голода, если не сможете оказаться полезными врагу. Но, здесь нет ничего, что бы его привлекло. Тут нет оружейников. Только книги. Ориси это понимает?
  — Нет, он думает, что сможет договорится. У лорда Вейса же получилось.
  — У лорда Вейса была армия, которую он передал тяньвэйцам. Думаю, ты и сам понимаешь, что Ордо Аквила с ним сделает после такого предложения. И что начнется в городе.
  Декан молча продолжил всматриваться в стол.
  — Ты можешь на него повлиять? — спросила его драконидка.
  — Не думаю... Он считает, раз он за все платит, он и будет решать, что нам делать, — по тону Глерфа было ясно, что это ему не шибко нравится, но, делать ему все равно было нечего.
  — Уго, ты сам понимаешь, что, если его не остановить, этот денежный мешок заведет город не туда. Советуй, угрожай последствиями со стороны закона, но попытайся повлиять на него, ты понял?
  — А что, даже если у меня получится? Анкарис все равно умрет. Не от меча — так от голода.
  Эйенария вздохнула.
  — Ты хорошо знаешь местность вокруг города?
  — Что-что? — переспросил ее декан.
  — Местность вокруг города. Анкарис — большой город, а потому, вокруг должно быть много ферм и деревенек. Забрать все продовольствие из Анкариса и ближайших земель будет просто, но никто не будет отправлять солдат, чтобы сжечь каждую маленькую деревеньку. Вы сможете спрятаться там. Вывезите туда свои книги, архивы и, главное, людей из города. Уго, ты единственный в Анкарисе, кто сможет что-то такое организовать. Если ты не справишься, то, если придет враг, город умрет, ты меня понимаешь?
  — Орсис не согласится... — начал было Глерф, но Эйенария перебила его.
  — К черту Орсиса. Привлеки к этому своих преподавателей. Примените все свое красноречие. У Орсиса в голове только гроссбухи и счеты, он богат, но недалек. Убеди людей спастись, и он не сможет тебе помешать.
  В комнате воцарилось молчание.
  — Уго, посмотри на меня, — скомандовала драконидка.
  Неуверенно, Глерф поднял на нее глаза.
  — Уго, ты должен будешь это сделать, ты меня понял? И, главное, не повесься от нервов в лекционном зале. Сейчас не время быть слабым.
  Немного помедлив, декан Университета кивнул, на этот раз — гораздо более уверенно.
  — Чудно, — улыбнулась ему Эйенария, — А теперь, ты должен еще кое-что для меня сделать...

---

Окрестности Танона, лагерь армии анастратига Вейерона Дарракариона

  ?

Анкарис, ставка центуриона Остеруса

  Не смотря на высокий чин, апартаменты командующего Ордо Аквила были весьма скромными. То ли наниматели не озаботились размещением лидера наемников, то ли его не интересовал личный комфорт. Или, что более вероятно, совпали оба эти фактора. Так или иначе, хотя комната не выглядела ни роскошной, ни уютной, а весенний холод ощущался явно сильнее, чем Эйенарии хотелось бы. Впечатление сглаживали личные вещи временного хозяина помещения, разложенные в идеальном порядке на нескольких стелажах у стены.
  Внимание Эйенарии привлекли ламелярные доспехи, надетые на деревянного болванчика. Они ярко сверкали в свете свечей, но, когда Эйенария подошла поближе, стало очевидно, что не все дефекты можно так уж легко скрыть. Было видно, что за доспехами хорошо следили, но, тут и там на них виднелись следы ударов, падений и ремонта в полевой кузнице. Дополняло все это накинутая повер их волчья шкура, явно видавшая лучшие дни.
  — Простите за ожидание, — послышался голос у нее за спиной, — Я надеюсь, оно Вас не утомило, госпожа Дарракарион?
  — Вовсе нет, центурион, — ответила она, развернувшись к собеседнику, — А у Вас была насыщенная жизнь, судя по доспехам.
  Остерус пожал плечами.
  — Даже более, чем хотелось бы.
  Центурион был высок, и точно был бы выше Эйенарии, не будь на ней сапог для верховой езды, строен и физически крепок. Благородное лицо в обрамлении длинных черных волос подчеркивали его образ. По мнению Эйенарии, он выглядел, как и полагалось выглядеть центуриону Секстум. И она очень надеялась, что внешность эта не была обманчивой.
  — Так что же вы хотели со мной обсудить? — осторожно спросил ее Остерус.
  — Я думаю, Вы, с помощью сэра Уго, и сами догадались?
  — Эх... Если честно, я бы предпочел, чтобы Вы просто приняли условия гильдмейстера. Госпожа Дарракарион, я очень не хочу, чтобы события вышли из под контроля.
  — Я тоже, центурион, потому и выставила свои условия Вашему нанимателю. Думаю, Вы и сами не питаете иллюзий на счет его плана. Или, Вы не имеете ничего против того, чтобы сражаться с дагранскими войсками, если Вам за это заплатят?
  При этих словах, Остерус слегка скривился, но мгновенно подавил это выражение неприязни.
  — А не хотите ли Вы просто упрочнить власть своего Дома над Анкарисом? — съязвил он в ответ.
  — Честно? Ни капли, — ответила ему Эйенария. Настроение почему-то резко ухудшилось, как часто бывало в последнее время.
  Центурион смутился. Видимо, он ожидал другого ответа, возможно, попыток уйти от вопроса.
  — Тогда, госпожа Дарракарион, ответьте: чего Вы пытаетесь достичь?
  Эйенария насторожилась.
  — И зачем это Вам?
  — Ну... —- начал Остерус, — Если Вы хотите использовать меня в своих целях, имею же я право знать о них.
  Несколько мгновений, Эйенария медлила.
  — Хорошо, центурион. Я Вам отвечу. Вы слышали о моем отряде?
  Остерус кивнул.
  — Это необычно, но, судя по тому, что я слышал, из прекрасных дев действительно получились прекрасные воительницы.
  В другое время, даже такая простая лесть польстила бы ей, но, не сейчас.
  — Мы последние в своем роду.
  Центурион несколько мгновений стоял, не понимая смысла услышанного, а затем порывался что-то сказать, но Эйенария остановила его взмахом руки.
  — Если мы умрем, умрет и наш Народ. Но, если победит наш враг, для нас же будет лучше сразу покончить с собой. Это гораздо менее мучительно и унизительно. Вот потому мне и нужно, чтобы Анкарис оставался на стороне Даграна, а не вел свою, неумелую игру в попытках минимизировать убытки торговца тканями. Если Дагран проиграет, для нас все будет кончено.
  Мгновение она медлила, собираясь с мыслями.
  — Вот потому Вы и нужны мне, Люциус. Я готова почти на что угодно, чтобы Ваш отряд отправился на войну с врагом, а не терял тут зря время. Вы сами понимаете, что Анкарис защитить не получится, и что весь план Орсиса провальный с самого начала. Да и врагу этот город не нужен, у него сейчас другие задачи. И Вы нужны в другом месте. На западе, где вы можете помочь моему брату, на севере, где вы объединитесь с остатками Десантного Легиона, на востоке, в конце концов, там вы сможете замедлить продвижения основной ввражеской армии по направлению к столице. Вам решать, где вы пригодитесь Империи больше всего. И, если Орсиса удастся убедить принять мой план...
  — А если нет? Вы хотите, чтобы я предал своего нанимателя?
  Эйенария снова помедлила.
  — Люций, Вы — центурион Секстум Окулатис, а не наемник. Что значит деловая репутация, когда на кону стоит судьба Империи, которую Вы когда-то клялись защищать? Если же дело в обеспечении, — продолжила она, — То, у меня хватит средств, чтобы вы вели кампанию год или два. Если у меня под контролем будет Анкарис, я смогу обеспечивать Вас всем необходиммым до конца времен. А если Вам нужна полная независимость действий, то я готова перейти под Ваше начало со всеми присутствующими в Анкарисе силами, выбор за Вами.
  Эйенария тяжело вздохнула.
  — Люций, — начала она, чеканя каждое слово, — пожалуйста, помогите Империи победить в этой войне. Помогите мне пережить все это.

---

Казна: 3400 золотых монет в Дагране, 2360 золотых монет на Трамисе, 2700 золотых монет на Лоддире.

Армии Дарракарии:

Выяснить планы лорда Сципия на счет битвы и это будет предложить, если будет необходимо, поставить армию Дарракарии там, где нужно больше всего убийств и меньше всего сложных маневров, окружений и пленений.

Предложить лорду Сципию выделить лорду Дарракариону в помощь одного из своих командиров, который, в случае, если армия Дарракарии слишком увлечется резней, смог указать на это лорду Дарракариону, чтобы тот смог скорректировать действия драконидов. Впрочем, даже не скрывать, что сам лорд Дарракарион в этот момент может слишком далеко уйти по Пути Ярости. В помощь посланцу Сципия приставить Ариакаса, а если лорд Сципий не примет это предложение — переложить этот долг на него.

В Анкарисе:

Отправить Золотые Крылья и вообще всех драконидок из прочь из города, желательно — переправиться на другой берег, в земли Успинов. По-возможности, отправить с ними и Норию Вейс.

Отослать оригинал и несколько копий посланий от городского совета лорду Успину на хранение, сопроводив письмом.

Высказать свои предложения на счет ситуации с Анкарисом с Уго Глерфу, Орисису Анкарисскому и, главное, Люцию Остерусу.

Подготовить казну к эвакуации или, в случае необходимости, к передаче центуриону Остерусу.

Продублировать отправку писем Сорена Тито его баронам, сопроводив его посланием от леди Эйенарии.

На Трамисе:

Среди лояльных Республике (и, главное, нынешней власти) граждан отобрать тех, кто мог бы возглавить 10 восстановленных полков трамишийских триб, а также сержанта-майора, который мог бы возглавить Морскую Пехоту.

Воссоздать Корпус Морской Пехоты Трамиса.

Попросить господина Мороллу провести проверку на счет незаконной деятельности трамишийских фермеров. В случае надобности, компенсировать ему любые расходы.

Также, попросить его проверить возможных кандидатов и, спросить, если у него есть на примете кто-то с опытом командования войсками, отвечающий всем требованиям.

2000 золотых монет выделить на подготовку 4 отрядов пехоты.

Осведомится о возможностях постройки или ремонта хотя бы каких-то кораблей на Трамисе, которые могли бы быть пригодны в защите побережья.

На Лоддире:

Построить 2 драккара для охраны побережья и связи с внешним миром.

Попытаться найти способ переправить на Трамис корабельный лес и почтовых птиц, и, на будущее, написать послание на Трамис, касающегося количества заготовленного леса.

Взять почтовых птиц с Лоддира на борт "Гордости Эризигенса" для обеспечения связи.

Остаток: 3400 золотых монет в Дагране, 360 золотых монет на Трамисе, 1700 золотых монет на Лоддире.

Официальные письма:

  Я, конечно, понимаю, что каждого из нас постигло горе, но, наркотики и несомые ими бредовые видения — это не лучший способ его. Кузен, лучше найди другой способ побороть это, не разрушая свой разум сомнительными средствами, потому что вечно обманывать себя — это точно не выход. Надеюсь, ты найдешь себе силы побороть пагубную привычку.
  И да, я скоро могу прекратить отвечать тебе, потому что у тебя, похоже, есть все шансы пережить нас. В Анкарисе готовится восстание и, вполне вероятно, что скоро внутри городских стен разверзнется ад. Я постаралась перевести на свою сторону основные силы восставших, но, не знаю, получилось ли у меня это.
  Что же до твоего письма, поручения и сопровождающих его документов, то, я передала его одной из своих девочек на хранение. Надеюсь, она доживет до того дня, когда сможет его отправить, хотя, я не уверена, что развлекающемуся сейчас в твоих землях Вейерону будет до некоторых положений этого документа хоть какое-то дело. Судя по тому, что мне о нем доложили, он стал немного... другим. Он и раньше не был очень дружелюбным, а что творится у него в голове сейчас я даже представить не берусь. Надеюсь, что твое письмо подействует на твоих вассалов и что они не успели уже натворить глупостей, ставя в неудобное положение как себя, так и нас.
  В любом случае, удачи тебе, возможно, у нас еще получится пообщаться.

Эйенария из Дома Дарракарион.

  Приветствую!
  Думаю, вы получили послания от своего бывшего сюзерена и много думали над ним. Что же, у меня есть, что сказать, в дополнение к нему.
  К сожалению, вы можете забыть все, что вам в нем пообещали. Мой брат не намерен брать вас в плен. Но, можете радоваться. У него нет намерения слишком уж жестоко убивать ваши семьи, потому, можете воздержаться от убийства собственных детей.
  С вами же, скорее всего, поступят наиболее жестоким образом из всех возможных, потому, сражаться до конца — ваш единственный шанс умереть не осбо болезненно. Можете, конечно, попробовать бежать, но, вас все равно найдут. Хотя, такая охота позабавит Вейерона, потому, как поступить — решать вам.

Э. Дарракарион.

  Мой лорд, с этим письмом я высылаю Вам на хранение полученное мною послание от горожан Анкариса. Вполне возможно, что это просто бредни напуганных людей, но, уже само знание того, что Ваш Дом уведомлен о ситуации может умерить их желание совершать необдуманные и ненужные никому поступки.
  Если же это измена, прошу Вас, сохраните это ее свидетельство на будущее. Вполне возможно, что моему брату еще придется отомстить за нас.

Анотерия Эйенария, Армия Дарракарии.